Кен. Виски не может быть поводом для кощунства. Иногда оно способно его поощрить, но здесь не тот случай. Что более-менее соответствует действительности, так это место действия. Поговаривали, что леди съехала с трассы и повстречалась с деревом. Упоминались также инструктор-мусульманин и камердинер сэра Эдварда, неожиданный сход лавин и вмешательство потусторонних сил. В этом скопище предположений утонули робкие голоса, утверждавшие, что поведение леди не совсем соответствовало положению ее мужа. Предпочтение было отдано дереву – надо же было как-то объяснить наличие праха. Забывается все, кроме легенд. Необычность этой истории заставляла общественное мнение периодически возвращаться к ней. Несколько лет назад некий удачливый репортер выяснил, что хозяйкой одного из отелей неподалеку от выше упоминавшегося дерева является женщина, поразительно напоминающая леди Хлою, а управляющий поразительно похож на камердинера. Глубоко копать не стали. Разразилась война в Ираке, убрав все остальные новости с первых полос газет.
Кетлин. Печально, что такая вдохновляющая история имеет такой банальный конец.
Кен. И на что же она вас вдохновляет? Долбануться о дерево? Или вы предпочитаете лыжного инструктора?
Кетлин. Странные люди вы, мужчины. Не знаете, как от нее избавиться, а когда она, устав от вашей бездеятельности, бросает вас сама, предпочитаете скорбеть, да так громко, что ваши стенания, очень напоминающие подзабытый сигнал воздушной тревоги, создают панику в центре Лондона.
Кен. Я вижу, у вас какие-то особые права обличать мужчин… Интересно, кто нынче наделяет такими полномочиями?
Кетлин. Женщины!.. Это так романтично – опуститься на дно вместе с лайнером, на котором некогда был так счастлив с любимой женщиной!.. Согласна, здесь есть некоторые шероховатости – в жизни они, кстати, присутствуют всегда. Меня, например, напрягает этот камердинер.
Кен. А вдруг он – внебрачный сын коронованной особы?
Кетлин. Правда, не шутите? Ну, так уберите все эти шероховатости, и сразу же все волшебно переменится к лучшему.
Кен. Вы еще слезу уроните… Окажитесь где угодно, хоть посреди пустыни, с любимым или нет, как придется, но непременно живой – вот где романтика!..
Кетлин. Слушайте, Кен, кто вы такой? Мужчина, чем бы он не зарабатывал на жизнь, не может быть до конца лишен чувства прекрасного. Даже шахтеру нравится его… как он там…
Кен. Забой.
Кетлин. Да.
Кен. Искатель приключений.
Кетлин. И что в этом плане вы рассчитываете найти здесь?… Если отбросить незатейливую придумку о выигрыше в лотерею, которую никто не проводил…
Кен. Бывает, находишь не то, что ищешь… А вдруг вы и есть приключение…
Кетлин. Как мило, хотя в этом качестве я себя никогда не рассматривала.
В зал как ураган врывается судовой фотограф, сверкая вспышкой и призывая окружающих оказывать ему всяческое содействие.
Фотограф. Дамы и господа! Изображение для истории. Последний рейс нашего суперлайнера! Хотя, я вижу, тут есть и те, кто побывал на первом.
Капитан. Форсируйте, Денисон. Сейчас не тот случай.
Фотограф. Еще какой, сэр! Я получил одиннадцать заказов от ведущих мировых информационных агентств!
Кен. Как вы это упустили, Кетлин?
Кетлин. Где вы были, когда я планировала этот налет?
Эдвард(капитану). Что он сказал?
Капитан. Кто?
Эдвард. Тот тип со вспышкой.
Капитан. Предложил выпить.
Эдвард. Он, должно быть, сошел с ума. При таком виски!..
Фотограф. Боже, кто это!.. Петти! Вот так встреча!.. Мы снова в кадре!..
Гораций. Что я скажу жене?
Фотограф. Внимание, леди и джентльмены, все смотрят на меня! Вы счастливы. Вы в предвкушении радостного события, которое случится очень скоро!
Эдвард. Я его послал!
Блеск фотовспышки. Восторженный рев гостей.
Капитан. Сомневаюсь, что он читает по губам.
Занавес
Место действия – то же. Ближе к рассвету. Здесь нынче остались лишь те, кто откуда бы то ни было уходят последними. За роялем священнодействует Гарри Мозес. Он выше клавиш и где-то в облаках. Несколько пар танцуют. За капитанским столиком Кетлин и Кен. Кен снял смокинг.