— У вас нет убийц? — спросил Велехов — право же, они сделают работу лучше, чем мы, казаки…
Волков незаметно, но больно пнул Велехова под столом прямо по костяшке — но тот не отреагировал.
— Убийц? — переспросил принц Касим — о, да, в нашем народе чего-чего, а убийц хватает.
С этими словами — принц достал откуда-то документ, в котором Велехов с удивлением узнал русский паспорт. Из-под дорогой обложки — он достал фотографическую карточку, толкнул ее по столу Велехову.
— Шариат — запрещает изображать людей. Но все же посмотрите…
Велехов взял фотокарточку.
Это была небольшая фотографическая карточка, ни в коем случае не кабинетного формата, размером девять на двенадцать, как раз для того, чтобы носить с собой. Карточка была почти новая, необтрепанная и явно что снимали дорогим оборудованием, а проявлял хороший мастер — очень четкая, отлично выдержана светотень. Фотокарточка — изображала двух мужчин, стоящих на повороте какой-то дороги, за их спиной — была… пальма, Велехов с удивлением узнал это дерево, столь обычное на Востоке, сколь необычное в родных казачьих краях. Впрочем, это явно не на землях Войска снималось. Один из мужчин — осанистый, лет сорока, с короткой бородой и без усов — мусульманин. Одет, впрочем, не как мусульманин, одежда какая-то странная — не европейская, но и не арабская, явно дорогая. За поясом — местный кривой и широкий кинжал, убить которым весьма затруднительно. Вторым на снимке был Государь. Его Императорское Величество, Александр IV Романов, Государь всея Руси, Великий Султан Анатолии и Румелии, Князь князей и Хан ханов и прочая и прочая и прочая. На нем было обычное гражданское платье, не форма.
— Ваш отец? — догадался Велехов.
— Да, это мой отец. Был мой отец.
Молчание, тяжелое, как грозовая туча сгущалось в кабинете.
— Мой отец, господин казак — сказал принц Самед — родился в горах, но он искренне верил в Россию и в русских. Он верил в то, что есть другой путь, другая судьба. Совсем не та, которой мы идем, по колено в крови. Совсем не та, на которую мы вступили, повинуясь призывам лицемеров. Долгие века, господин казак, мой несчастный народ находится в угнетении и рассеянии. Каждый из нас считает, что верит в Аллаха и потому лишь спасется — но вера без действия мертва. И мы, повинуясь словам лицемерных учителей, которые говорят, что знают Коран лучше нас — встаем на джихад. И гибнем в братоубийственных войнах, гибнем в ядовитых облаках хлора как крысы, гибнем под бомбами и пулями…
Было странно и страшно слышать это от молодого, в общем-то, человека, просвещенного, который открыл банк и уже сейчас, наверняка является одним из богатейших людей Адена.
— Мой отец, господин казак, побывал в России. Для него, князя и властителя — это представляло опасность, и серьезную опасность — но он хотел посмотреть и убедиться своими глазами. И он убедился, господин казак. Убедился в том, что есть и другой путь. Убедился в том, что пока мы спорили о том, чье понимание Корана правильно, и убивали из-за этого, и воевали из-за этого — другие люди строили самолеты и корабли. Да что там говорить — он послал меня в русский университет, первым среди князей Федерации. Так — я выжил в резне, которую устроили фанатики после смерти моего отца. Меня просто не было там, в княжестве, когда фанатики убили моего отца, растерзали мою мать и моих младших братьев и сестер. Они убили всех, до последнего человека…
Принц прервался, чтобы отпить чая. Казаки сделали то же самое. Чай был заварен «по-бедуински» — с солью и жиром, его можно было скорее есть, чем пить. Видимо, это было то немногое, что еще соединяло этого, одетого в костюм-тройку человека с жизнью его народа…
— Сразу после того, как мой отец встретился с вашим Государем — он вернулся к себе в замок и собрал людей. Наиболее авторитетных исламских правоведов, своих вассалов, рашидов — мудрецов. И он рассказал им то, что увидел и сказал им: хватит воевать! Хватит убивать друг друга, хватит мстить, хватит проливать кровь, Аллах свидетель, ее пролили уже достаточно. Хватит спорить о том, что и как написано в Коране — о чем мы спорим, если народ наш столь темен, что многие не могут прочитать ни строчки из Книги? Неужели Аллах хочет, чтобы мы жили как животные, чтобы мы убивали друг друга из предрассудков? В Коране сказано, что преступников ждет суд — но где в Коране сказано, что один правоверный должен убивать другого правоверного из мести, за то, что произошло сто лет назад. Такому нет места в Коране. Он сказал, что видел мусульман, правоверных, которые живут многим лучше, чем мы. Он сказал, что вместо того, чтобы следовать прямым путем к Аллаху — мы заблудились и бредем тропой Иблиса, все дальше и дальше удаляясь от Аллаха и его надежд на умму…