По правде сказать, она была невыносимо привлекательна. Даже усталая поза, в которой она стояла перед нами, нисколько ее не портила, но лишь подчеркивала присущую ей раскованность и свободу. Широко расставленные глаза и широкие скулы наводили на мысль о саргалезских крестьянках или женщинах Зеленой Равнины. Полные подвижные губы открывали крепкие белые зубы. Контраст между их сверкающей белизной и непроницаемой, как у животных, чернотой глаз невольно завораживал. С усмешкой перехватила она обиженный взгляд Халдара.
– Милый мой смертный, путь наверх убийственно, бесконечно тяжел. Мне пришлось пройти через весь процесс разложения от конца до начала и предстоит сделать это еще раз. Просто стоять и говорить с вами для меня титанический труд. Лунный свет обжигает мою кожу. Так что прошу тебя, сладчайший из воров, не надо дуться по пустякам. Отойди подальше и выслушай, что я скажу.
Халдар сделал шаг назад, покаянно склонив голову. Затем она обратилась ко мне:
– Привет тебе, северянин Ниффт, прозываемый также Ниффтом Пронырой. Я слышала, что ты и Халдар – большие мастера своего дела и к тому же отважные люди. Вам повезло, что вы избрали это место для ночлега, а мне – что я застигла вас здесь. Знайте же, о искуснейшие из воров, что с сегодняшней ночи жизнь ваша переменится, ибо я укажу вам дорогу к богатству, славе и власти, превосходящим человеческое воображение. Не скрою, начало пути будет темным и страшным, но зато в конце вас ждет яркий свет, признание и почет. Меня зовут Далиссем. Я была дочерью храма в Луркнахолме. Вот уже семь лет, как я мертва.
Мне казалось, что я слышал каждое слово мгновением раньше, чем оно успевало сорваться с ее губ. Все, что она говорила, дважды входило в мое сознание – двойным эхом мертвой тишины. Халдар снова сделал шаг вперед, без сомнения готовый присягнуть на верность здесь и сейчас, без всяких условий. Но она предостерегающе подняла руку и покачала головой, отчего пряди черных волос змеями поползли по ее плечам.
– Слушайте и не перебивайте! Я не смогу долго сопротивляться притяжению подземного мира. Ты прав, Халдар, это я навела тебя на мысль о подвиге, но вовсе не для того, чтобы навредить тебе. Я заставила тебя поклясться Ключом, потому что у меня есть Ключ, тот самый Ключ от Дома Чародея Мармиана. Вот он. И я пришла сюда, чтобы помочь тебе осуществить то, о чем ты грезишь. Я дам тебе возможность совершить подвиг, намного превосходящий все, о чем ты когда-либо мечтал, твое величайшее свершение, и не возьму взамен твою жизнь, хотя ты и поклялся отдать ее. Более того, я сама тебя награжу, я отдам тебе Ключ Чародея. А за это ты приведешь одного человека, живого, вниз, к Ветрам Войны, туда, где обитаю я в Долине Беснующихся Мертвецов.
С этими словами она несколько раз настойчиво указала рукой на землю у себя под ногами. Мы с Халдаром переглянулись. По его лицу было видно, что не смотреть на нее хотя бы мгновение для него несказанная мука. Взгляд его яснее ясного говорил: «Как нам повезло, а, Ниффт? Какая невероятная удача!»
Признаться, я и сам чувствовал почти то же самое. Представь, что тебе вдруг подарили волшебную палочку или сапоги-скороходы. Все о них слышали, но никто, конечно, не верит, что они где-то существуют на самом деле. Не менее странно знать, что есть человек, который обладает Ключом от Дома Чародея Мармиана, более того, стоит прямо перед тобой, держа тот самый Ключ в руке! Далиссем подняла Ключ и потрясла им в воздухе, точно посылая гневный вызов стоящему в отдалении врагу. Его головка представляла собой прямоугольник из четырех кованых золотых роз, еще одна посередине, – в точности так, как говорилось в легендах. Он был настолько массивен, что мышцы на руке державшей его девушки вздулись от напряжения. И все же проверить, тот ли это Ключ, мы не могли, так как двери от Дома Чародея под рукой не было. Я вежливо обратился к девушке:
– Могу ли я прикоснуться к нему, Пришедшая из тьмы, просто чтобы убедиться?
Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сказать «госпожа», ибо, раз назвав ее так, невольно начинал чувствовать, что это и есть единственное подходящее для нее обращение. Я же хотел немного ее позлить, вывести из равновесия, чтобы вырваться из-под того влияния, которое она уже начинала на меня оказывать. Так следует поступать каждый раз, когда говоришь не с простым смертным. Далиссем усмехнулась. Мне показалось, будто на меня смотрит, оскалившись, большая дикая кошка – завораживающе красивая, но смертельно опасная в своей непредсказуемости. Между тем на лице девушки, помимо горечи и какой-то злобной радости, начали проступать следы усталости, вызванной длительным напряжением. Она ответила:
– Любезный Ниффт, дерзость – именно то, что требуется для той работы, которую я хочу вам предложить. Хвала твоему нахальству, оно тебе еще понадобится. А сейчас можешь подойти и потрогать Ключ. Убедись, что в нем заключена сила, которую нельзя подделать.
Я приблизился к ней, с каждым шагом все глубже погружаясь в холод, который она источала. Он пронизывал до костей, проникал даже сквозь них, но не мешал двигаться. Оказавшись рядом с девушкой, я невольно задержал дыхание, боясь скова ощутить смрад могилы, но от нее пахло грозой, свежим влажным ветром, прошедшим огненное горнило молний. Ее глубокие темные глаза притягивали. Я перевел взгляд на Ключ и, медленно подняв руку, осторожно прикоснулся к нему пальцем.
Я был готов ко всему, но, когда в меня ударила запертая в Ключе сила, от которой гудело и вибрировало золото, признаюсь, чуть не вскрикнул. Я тут же отдернул руку, но краткого соприкосновения хватило, чтобы по гладким отполированным полам просторных комнат моего мозга градом запрыгали яркие бусины галлюцинаций. Кивнув головой, я отступил.
Далиссем начала едва заметно покачиваться. Она сдвинула колени, как это делают ярмарочные силачи, поднимая тяжести. Ключ она прижала к животу, и он тут же исчез, точно растворился в ней. Ухватившись за камень обеими руками, она обратила к нам искаженное вымученной улыбкой лицо.
– Вы всего лишь смертные. А жизнь человека, которого я требую привести ко мне, давно уже потеряна по древнейшим законам как земного, так и подземного миров. Мне нужен Дефальк из Луркнахолма. Он поклялся мне своей жизнью, а я поклялась ему своей. В назначенный час я без промедления отдала долг смерти. Он же позабыл о своей клятве и все эти семь лет нежит свою плоть, наслаждаясь светом солнца. Любой житель Луркнахолма знает мою историю, так что вы сможете проверить мои слова.
Моя мать – Жрица Очищения, одна из тех семи, что вершат обряды в храме Луркнахолма. Она до сих пор жива. Она дала обет, что я буду носить белую тунику девственницы всю жизнь, как только пришло мое первое месячное кровотечение. Потому что она ненавидела меня. Потому что я заявила, что хочу познать любовь мужчины. Я нашла Дефалька, Дефальк и я нашли способы встречаться. О, чего мы с ним только не вытворяли!
Но однажды меня выследили, и нас застигли прямо в постели. На той самой постели, пока мои преследователи высаживали дверь, мы и принесли наши клятвы. Мы условились, каким способом и когда каждый из нас уйдет из жизни. Мы были уверены, что это наша последняя встреча. Его, слегка пожурив, наверняка отпустят на волю. Мне же, запятнавшей белизну туники, законом предписывалось погибнуть от руки моей матери в канун следующего Праздника Очищения. Но я твердо решила ее опередить.