Она не дала к нему прикоснуться, в тот момент я не понимал причин. Оказались они очень просты - она любила.
И думала, что сможет исправить свое положение, подарив ему ребенка. Она ошиблась.
А я ждал. И как только мне представился случай, я занялся разводом. Я лишил его всего, в пользу жены.
Конечно, мы никогда не нуждались в деньгах, но это было делом принципа. Я посадил его в долги.
Но как это ни странно, это чудовище выжило и теперь иногда приходит на свидание к сыну, который ему совершенно не нужен.
А я как-то позабыл о нем, ведь год почти не было слышно…
Крыса!
- Би, я в порядке, просто немного перенервничала.
- Что он хотел? – я посадил ее, такую хрупкую и бледную, на стул на кухне и включил чайник.
- У него новая идея фикс – он хочет участвовать в воспитании сына.
- Хм… воспитании, говоришь, участвовать. Козел. Только нервы тебе и ему измотает.
- Да не нужен ему сын. – Она снова разревелась.
- Бари, послушай, я прекрасно это знаю и разберусь. Ты недолжна нервничать.
- Я понимаю.
Я налил ароматный чай в тонкие чашки и добавил ей два куска сахара. Открыл коробку с эклерами и разложил их на тарелку. Поставил на стол и сел напротив нее.
- Бари, хочешь, я вас с Билли к себе пока перевезу? Там места больше, район спокойный, все друг друга знают. М?
- Я не знаю. – Я вздохнул.
- Барбара, моя родная, я не спрашиваю, я просто прошу собрать вещи. Если ему так хочется войны, я устрою ему внеочередной расстрел. Я не дам тебе сгореть, тебе есть для кого жить. – Она отпила из чашки и улыбнулась.
- Я знаешь, Габи, что сделала?
- Что? – я увидел, как у моей сестренки загораются глаза, как она улыбается, единственное, что портило все это - красная отметина на щеке.
- Собрала документы на зачисление в базу суррогатных матерей! – я открыл рот и тут же закрыл. – Ты не представляешь, я подумала, что это отличная возможность помочь однополым парам. Ну, вдруг ты однажды захочешь ребенка,… а я уже буду знать всю процедуру и с девушками познакомлюсь, и тогда нам будет проще и все…
- Бари, постой.
- Габи, я понимаю, еще рано об этом говорить, Билли всего четыре, но я бы с удовольствием еще раз походила беременной… и это ведь не просто так…
- Тебе нужны деньги? Это чудовище еще и денег требует? – вдруг пришла странная догадка.
- Нет. – Тихо ответила она. – Я просто хотела отвлечься и случайно наткнулась на брошюрку. И еще гуляла с Билли в парке, и с парой одной познакомилась, геев, у них малыш.… Вот я и подумала, что это так приятно - помогать.
- Бари, ты мне не врешь? – сестра смотрела серьезно, и я видел, она правда просто пыталась отвлечься от проблем, связанных с бывшим мужем. Я вздохнул и улыбнулся. – Ладно, суррогатное материнство, так?
- Да… - и меня ждала лекция.
А я просто сидел и смотрел на нее. На мою сестричку. Немного злился на себя и радовался одновременно. А когда в кухню, стуча коготками, влетел Гордость, а за ним, повизгивая, Билли, я был действительно счастлив.
Они составляли для меня мою ячейку. Семью. Когда вечерами я разговаривал с ней по телефону, и слушал ее веселый щебет, я думал, что счастье оно такое и должно быть. Теплое. Мягкое, обволакивающее.
Барбара пережила трудный период своей жизни, и я бы отдал все, чтобы он никогда не повторился. Нет, я не скрываю ее от мира, и понимаю, что таких моментов в ее жизни будет еще море, но я старался всегда защитить ее.
Уберечь.
Ведь кроме нее и Билли у меня никого нет.
Позже я укладывал Билли спать, и он, уже засыпая, тихо прошептал:
- Я не хочу, чтобы тот дядя еще плиходил, он заставляет маму плакать. – Я погладил его по голове, приглаживая мягкие черные волосы.
- Он больше не придет. И не заставит маму плакать.
- Это холосо. Голдость сегодня был такой веселый, дядя Габи.
- Да, ты же знаешь, он обожает тебя.
- А я его. И маму, и тебя… - он заразительно зевнул и прикрыл глаза. Длинные ресницы лежали на щеках моего племянника. И я невольно подумал, что из него вырастит сексуальное существо. Улыбнулся.
- Надеюсь, что мой сын выберет правильный путь в жизни и не унаследует дурной ген. – Прошептала Барбара от двери в детскую.
- Дурной ген дяди или отца, малышка? – немного манерно и язвительно, она хохотнула.
- Лучше гей, чем садист и моральный урод. – Все, моя сестра пришла в норму.
Я встал и подошел к ней, взглянул в серьезные серые озера.
- С возвращением.
- Не давай мне больше раскиснуть, Габриэль. – Серьезно.
- Постараюсь.
- И я принимаю твое приглашение.
- Это очень хорошо. Тогда завтра празднуем твое день рождение и вечером переезжаем ко мне. – Она кивнула и поцеловала меня в щеку, ушла к себе в комнату, а я сел на диван в гостиной, где сегодня мне придется проводить ночь. Гордость уже оккупировал подушку. Я откинулся на спинку дивана и уставился в натяжной потолок.
Жизнь. Странная и непредсказуемая. Всегда в потоке. И если есть возможность, хоть немного плыть против течения, человек пользуется этим шансом. Задавая свой ритм.
Я достал из кармана джинсов плеер Адри и включил на первом треке.
Шанс плыть против течения…
Что для меня эта возможность? Смогу ли я пустить в сердце хоть каплю невинности…? В его глазах столько тепла, хочу его. Все себе…
До самого конца.
Я приоткрыл глаза и улыбнулся. Рядом, немного ерзая и посапывая, лежал мой племянник. Билли не спал, но старался вести себя тихо. Прошептал:
- Голдость, тихо, а то дядя Габи плоснется и накажет тебя. – Хорек фыркнул в ответ, на такое нечестное заявление.
- Это почему я должен наказывать Гордость? – тихо спросил я у макушки под боком. Билли затаился, а потом поднял личико на меня и лучезарно улыбнулся. Серые глаза блестели и переливались озорством.
- Это Голдость виноват, что ты плоснулся. – Уверил меня Билли.
- Что ты здесь делаешь и почему не у себя в кроватке? – ложась набок, спросил я. Билли тоже лег набок и прижал к себе совершенно несопротивляющегося хорька.
- У мамы сегодня День Лождения. – Открыл мне тайну Билл. – Я хотел сделать ей сюлплиз.
- У меня в кровати? – Билли непонимающе похлопал глазами, а потом улыбнулся и покачал головой.
- Неее, мы с Голдостью хотим испечь пилог.
- Пилог? – я сначала не понял, а потом улыбнулся и запустил руку в мягкие волосы на голове ребенка. – Праздничный пирог. И когда же ты, Билли, начнешь рыкать уже…?
- Лыкать? – удивился малыш, жмурясь от ласки.
- Скажи мне букву «р». – Я встал и посадил Билла к себе на колени, Гордость устроился рядом, внимательно наблюдая за нами.
- «Л». – Печально сказал Билл. И сразу погрустнел. – Дядя Габи, я научусь, мне только нужно влемя. – Совершенно по-взрослому и хмуря тонкие бровки.
Билл не был похож на своего отца, скорее на меня и Бари. Точно такие же тонкие, пусть еще и детские, черты лица. Курносый носик и пухлые губки. Он был очарователен. И я боюсь, что Бари с ним еще намучается в будущем, ведь он будет сводить с ума оба пола – это точно. Я улыбнулся шире и приподнял мальчика на руки, понес в ванную.
Я поставил малыша на специальную табуреточку и, придерживая его рукой за спинку, включил воду. Проверил, чтобы она была не слишком горячей и мы с ним, пачкая друг друга пастой, почистили зубы и умылись.
Когда мы вышли из ванной, Барбара еще спала, вчерашний стресс дался ей нелегко, я прекрасно ее понимал, поэтому тихо понес Билли на кухню.
- Так, что ты хочешь на завтрак, Билли? – устраивая его на стуле, спросил я.
- Хочу блинчики с шоколадной вкуснятиной.
- Хм,… а это не вредно?