активной внешней политики, которую вел Петр I, выдвигаемое Гроцием право на войну могло быть идеологически востребовано. Так, к войнам с Турцией в контексте сложившейся традиции вполне подходило обоснование наказания за совершенные злодеяния. Гуго Гроций имел огромную популярность в Европе, утраченную в последующие столетия. Его книга «О праве войны и мира» занимала по степени известности в европейских странах второе место после Библии. Трактат, увидевший впервые свет в 1625 году, был к 1775 году переиздан 77 раз. Так что вероятность знания трудов Гроция при дворе Петра I была достаточно высокой. Изложение теории естественного права могло прийти в Россию в изложении Христиана Вольфа. Вольф был для своего времени крупнейшим систематизатором и популяризатором философского знания. По обвинению в атеизме он в 1723 году был изгнан из Галле. Однако по прошествии двух лет, в 1725 году, Вольф становится почетным членом только что учрежденной Петербургской академии наук и художеств. Это означает, во-первых, что в Петербурге сквозь пальцы смотрели на обвинения в атеизме, и, во-вторых, знали Вольфа, а соответственно, и распространяемые им взгляды. Влияние Пуфендорфа Переводы трудов Самуэля фон Пуфендорфа на русский язык и издание их в России проводились при личном кураторстве Петра I. Непосредственно подготовку к изданию его сочинений осуществлял иеромонах Гавриил (Бужинский), петровский панегирист, впоследствии епископ Рязанский и Муромский. Еще при жизни Петра I увидели свет изданные в Петербурге на русском языке книги Пуфендорфа «Введение в историю европейскую» в 1718 году и «О должностях человека и гражданина» в 1724 году. Самуэль Пуфендорф сегодня, к сожалению, выпал из истории мировой общественной мысли, хотя для своего времени влияние его было огромно. Пуфендорфа считают, к примеру, одним из основоположников международного права в качестве особой науч- 62 | 2. Европейская идея на рубеже XVII–XVIIIвеков ной дисциплины. Им одним из первых было дано определение понятия «культура», насчитывающее сегодня сотни вариантов, служащих основаниями различных подходов в культурологическом дискурсе. Был известен Пуфендорф и как автор исторических трудов, занимая одно время пост официального историографа при дворе шведского короля Карла XI в Стокгольме. Но особая его роль в перспективе развития общественных представлений Нового времени состояла в отделении права (в версии теории естественных прав человека) от теологии. После Пуфендорфа теократическая система модели государственности более не могла признаваться состоятельной. В этом отношении издание его трудов в России, особенно «О должностях человека и гражданина», могло иметь далеко идущие последствия. Право вне зависимости от религии, утверждал Пуфендорф, должно соотноситься с разумом. Религия в новой конструкции для функционирования государства оказывалась более вообще не нужна. Отказывался Пуфендорф от религии и при объяснении происхождения государства, встав на позиции теории общественного договора и связав ее с теорией естественного права. По своему естественному состоянию, полагал он, люди эгоистичны. Но именно эгоизм заставляет их объединяться в государства, так как только таким образом достигается безопасность. В основании государства Пуфендорф выделял два договора: один между людьми по вопросу об объединении в единую общность и избранию формы правления; второй — между ними и избранным правителем об обязанностях договаривающихся сторон. На основании второго договора часть естественных прав не отрешается от человека. Но присущая человеку естественная свобода при учреждении государства учреждается, и оно получает право осуществления насилия над людьми в целях достижения общего блага. Таким образом, Пуфендорфу удалось соединить в рамках целостной концепции все три ключевые идеи своего времени — естественное право, общественный договор и общее благо. И все эти идеи в пуфендорфовском изложении были известны Петру I. Пуфендорф при этом не разрывал с религией. Бог ставился им в центр бытия и определялся причиной всего сущего («крайней- Влияние Пуфендорфа | 63 шей всех вещей виной»). Но он был лютеранином и критиковал в своих трудах католическую Церковь. Критике католицизма была, в частности, посвящена одна из глав во «Введение в историю европейскую». Изданная в России книга в этом смысле являлась не просто приобщением к европейской философии, но и антикатолическим памфлетом, что могло стать дополнительным фактором внимания к ней русского государя. Направляя на перевод книгу Пуфендорфа, Петр I указывал, что в ней содержатся два трактата «…Первый о должности человека и гражданина, другой о вере христианской, но требую, чтобы первый токмо переведен был». Вероятно, государя привлекала именно светская философия немецкого мыслителя, тогда как переводить на русский его религиозные идеи, связанные с лютеранством, он считал, вероятно, неуместным для России. По-видимому, Петр I глубоко изучил произведения Пуфендорфа, о чем свидетельствует неудовлетворенность его русским переводом извлечения из «Введения в историю европейскую». Прочтя перевод, государь потребовал издать книгу немецкого философа в полном объеме. Мода на Пуфендорфа охватывала в петровское время все российское образованное общество. Его книги на разных языках содержались в каждой крупной библиотеке. Видный сподвижник Петра I князь Д. М. Голицын сам переводил Пуфендорфа. Нелишне здесь напомнить, что Голицын будет впоследствии составителем «Кондиций», которые должна была подписать Анна Иоанновна, что должно было стать правовой основой перехода к конституционной монархии. Конституционалистские взгляды князя формировались под влиянием европейской философии, и сам конституционалистский проект являлся ее логическим развитием при перенесении в Россию. Согласно исследованиям профессора церковного права Е. Н. Темниковского, в изданный в форме царского манифеста Духовный регламент 1721 года были включены положения из сочинений Пуфендорфа. Разработчиком регламента являлся, как известно, Феофан Прокопович, симпатизировавший новым течениям европейской мысли и представлявший «протестантскую» партию. Включение идей лютеранского мыслителя в регламент управления Православной Церковью может показаться неслыханным 64 | 2. Европейская идея на рубеже XVII–XVIIIвеков произволом со стороны иерарха. Как минимум, такой шаг даже для последних лет петровского правления грозил скандалом. Однако, учитывая глубокие знания Петром I трудов Пуфендорфа, такое привнесение не могло состояться без его ведения. Государь, очевидно, был в курсе об использовании в Духовном регламенте идей лютеранского мыслителя, что только подтверждает тезис о протестантской составляющей петровского церковного реформирования. Исаак Ньютон Петру I во время его нахождения в Англии во время «Великого посольства» приписывают встречи с Исааком Ньютоном, Кристофером Реном, Эдмундом Галлеем, Френсисом Ли, хотя прямые их документальные подтверждения отсутствовали. Встреча, а вероятно, и — встречи, Петра I с Исааком Ньютоном были весьма вероятны. Обычно английский ученый ассоциируется с физикой и формированием механистической картины мира. Но на время петровского посольства Ньютон был и крупной административной величиной — министром финансов и хранителем Монетного двора. Заняв этот пост, он прежде всего изучил технологию производства монет. Дело в том, что Англия, впрочем, как и вся Европа, сталкивалась в те годы с острой проблемой фальшивомонетчества. Изменение при Ньютоне системы чекана сделало фактически невозможным фальсификацию монеты, привело к победе над инфляцией и, соответственно, обеспечило английский экономический прорыв. Этот опыт не мог не заинтересовать Петра I. Находясь в Англии он трижды посещал Монетный двор. Известно, что Ньютон был оповещен о планируемом визите царя и вряд ли мог проигнорировать венценосную особу. А в 1700 году после возвращения Петра I из-за границы монетная реформа была проведена и в России. Одной из ее важнейших компонент являлось использование ньютоновской технологии чекана. Фальшивомонетчество было в семнадцатом столетии бичом для Московского царства, став при Алексее Михайловиче одним из главных факторов Медного бунта. Исаак Ньютон | 65 Проведенная Петром I реформа позволила выдержать финансовую нагрузку двадцатилетней Северной войны. В пользу факта личного знакомства Петра I и Ньютона говорит и то, что при выходе в 1713 году второго издания «Математических начал натуральной философии» английский ученый направил книгу царю. Причем Петр I являлся первым из адресатов в ньютоновской рассылке. Вероятно, государь был знаком с книгой английского ученого, знал его взгляды. С Ньютоном принято связывать не просто конкретные открытия в разных сферах знаний, но формирование новой картины мира, условно определяемой как механистическая. Он полемизировал с картезианцами, ищущими первоэлементы и первопричины. Ньютон апеллировал исключительно к опыту. Стал впоследствии мемом знаменитый его ответ — «Гипотез не измышляю», направленный непосредственно против картезианской позиции. Суть ньютоновской полемики с картезианцами заключалась в отрицании метафизики, которая лежала в основе системы Декарта. Следующим шагом отрицание метаф