ого и Малыя Руси Варлаама Ясинского. Впоследствии Феофан Прокопович с 1711 по 1716 год сам будет занимать пост ректора Киево-Могилянской академии. Окончив коллегиум, Орлик в 1695 году написал в адрес Мазепы изданный в Вильно на польском языке панегирик «Алкид Российский». В нем он уподоблял гетмана Гераклу, одним из имен которого было Алкид. Подводилась и апологетика русского царя. Общий смысл сочинения Орлика состоял в реализации давней мечты православных славян о низвержении турок 104 | 3. Русское православие и русское западничество («стамбульской горгоны») и освобождении храма святой Софии в Константинополе. Латинская партия способствовала вовлечению России в войну с Турцией. Причина этого заключалась в нависшей над католическими странами в конце XVII века, прежде всего над Габсбургской империей, угроза новой турецкой экспансии. Россия нужна была Европе для сдерживания агрессии турок. И вдруг из прежне презираемых варваров русские в конце XVII века оказались в европейской памфлетике, включая традиционно враждебную к России польскую памфлетику, христианским воинством, которому надлежит разгромить агарян. Эту затею горячо поддержало правительство Софьи, принявшее решение о вхождении в 1686 году в Священную лигу. Но Петр I, принявший поначалу также активное участие в ее деятельности, в дальнейшем к проекту организации христианского альянса против турок охладел. Братья Лихуды и Славяно-греко-латинская академия Принято считать, что открытие в Москве в 1687 году греками братьями Лихудами — Иоанникием и Сафронием — Славяно-греко-латинской академии являлось окончательной победой грекофильской партией над латинской. Однако это утверждение представляется сомнительным. Грекофилом был однозначно патриарх Никон. Отчасти к грекофилам можно было бы отнести и царя Алексея Михайловича. Но ни Федор Алексеевич, ни царевна Софья, ни ее фаворит Василий Васильевич Голицын грекофилами не являлись. Скорее можно было бы говорить об усилении при дворе симпатий к латинству. Греческая партия, имевшая сильные позиции в Москве в середине XVII века, утратила к последней четверти столетия свое былое влияние. Но как же быть в таком случае с приглашением в Москву греков братьев Лихудов и созданием под них академии? Академия эта называлась первоначально Эллино-греческой. Славяно-греко-латинской она называться объективно не могла, так как, несмотря на католические симпатии в элите, латинство по-прежнему считалось в России ересью. Название Славяно-греко-латинская академия Братья Лихуды и Славяно-греко-латинская академия | 105 войдет в употребление значительно позже, уже после петровских преобразований. Действительно, братья Лихуды являлись греческими православными монахами, из византийского княжеского рода, находившегося в родстве с василевсами. Они наставили ряд сочинений, полемически направленных против католиков и лютеран. Критика латинской ереси приводилась в сочинениях братьев «Акос, или Врачевание, противоаолагаемое ядовитым ушрызениям змиевым», «Показание истины», «Мечец духовный». Диалоги, сиречь разглогольства грека учителя к некоему иисуиту», протестантизма — в сочинениях Иоанникия и Софрония обличение ересям Лютера и Кальвина», «Письмо к императору Петру I о ересях Кальвина и Лютера». Выступали братья и разоблачителями раскольников, что, к примеру, нашло отражение в сочинении «Коллурий от лютой страсти очеболения Капитоновского». Полемика с католиками и протестантами со стороны Академии действительно велась, но идейная альтернатива европеизации сформулирована так и не была. Греческая ученость к тому времени сама все в большей степени европеизировалась. Часто ученые греки оказывались сами проводниками латинских идей. Протестантизм среди них, правда, не получил распространения, но католические заимствования были существенными. Сами номинальные лидеры греческой партии в России братья Лихуды представляли некий симбиоз эллинской и латинской учености. Образование они получили в католической Италии — первоначально в Венеции, а потом в Падуанском университете. Не единожды братья обвинялись в еретичестве. Причем речь шла именно о приверженности их латинству. Обвинение братьев в отступлении от православного богословия, увлечении европейской философией и латинским языком представил в 1693 году в письме, направленном в Москву, иерусалимский патриарх Досифей II. Лихуды были на время отстранены от преподавательской деятельности в Академии и переведены для работы в Московскую типографию. В 1698 году, после скандала перехода в католичество ученика братьев П. Артемьева во время патриаршего посольства в Венеции, их обвинили в пропаганде латинства и поместили в московский Новоспасский монастырь. В 1704 году на основании доноса 106 | 3. Русское православие и русское западничество о предоставлении информации о состоянии дел в России в Константинополь братья были переведены в костромской Ипатьевский монастырь. Как Лихуды, так и последующее руководство Академии, враждебно относилось к главному петровскому идеологу Феофану Прокоповичу, подозреваемому в неправославии. Академия в этом смысле стояла на пути усиливающегося и связываемого с фигурой Феофана протестантского влияния. Вместе с тем к латинским привнесениям отношение было менее критичным. Более того, имелись прецеденты получения ректорами Академии образования в католических образовательных учреждениях. Так, Палладий (Роговский) проходил обучение в иезуитских школах Вильно и Ольмюца, греко-униатском училище в Риме, приняв в качестве условия прохождения учебы католичество. Сильвестр (Крайский) окончил Римскую духовную академию. Феофилакт (Лопатинский) прошел обучение в Римском коллегиуме святого Афанасия. Гедеон (Вишневский) учился у иезуитов в Вильно, Кракове и Львове, получив степень доктора философии. Делать ставку на интеллектуальную группировку Академии Петр I, таким образом, не мог. Стефан Яворский: бывший униат — местоблюститель патриаршего престола Во главе Русской Православной Церкви при Петре I оказался бывший униат. Более двадцати лет, с 1700 по 1721 год, Стефан Яворский занимал пост местоблюстителя патриаршего престола, а в 1721–1722 годы был президентом Духовной коллегии (Святейшего Правительствующего Синода). Родившись в Яворе, любимом городе польского короля Яна Собеского, находящемся в 50 километрах от Львова, Стефан впитал всю специфическую идейную атмосферу цивилизационного фронтира. Важное значение в его мировоззренческом становлении имело обучение в Киево-Могилянском коллегиуме, где преподавал в это время известный богослов Иоасаф Кроковский и где он получил покровительство со стороны ректора Варлаама Ясинского. Оба они — и Варлаам Ясинский, и Иоасаф Кроковский — будут зани- Стефан Яворский: бывший униат— местоблюститель патриаршего престола | 107 мать в дальнейшем пост митрополита Киевского, Галицкого и всея Малыя Руси. Варлаам Ясинский причем являлся принципиальным противником присоединения Киевской митрополии к Московскому патриархату и поддерживал отношения с Константинополем. Не изменило позиции иерарха и предложение сделать его самого митрополитом Киевским в иерархии Московского патриархата. После его смерти в 1707 году при возведении в сан митрополита Иоасафа Кроковского Петр I дал особое предписание, запрещающее вступать в какие-либо связи с Константинопольским патриархатом, из чего следует, что они и по прошествии двадцати лет после перехода в юрисдикцию Русской Православной Церкви поддерживались. А между тем оставался всего лишь год до вторжения в Малороссию войск Карла XII и раскрытия измены Мазепы. Ориентация на Константинопольский патриархат Киевской митрополии могла в этих условиях оказаться стратегическим ударом по российским позициям на Украине. Особая позиция Варлаама Ясинского в отношении перспектив перехода в Московский патриархат не стала сдерживающим обстоятельством написания Стефаном Яворским панегирика ректору Киево-Могилянского коллегиума. Панегирик был написан на латыне с включением в него стихов на польском языке. Стефан уподоблял Варлаама Ясинского Геркулесу, а его предшественника на ректорском посту Иннокентия Гизеля, перешедшего в свое время в православие из социнианской церкви, сравнивал с Атлантом. Окончив Киево-Могилянский коллегиум, Стефан Яворский решает продолжить обучение в Европе. Условием для поступления в католические школы было отступление от православия, и Стефан принимает унию. Его новым именем становится Станислав Симон. Обычно биографы Яворского рассматривают этот шаг как формальный, но легкость в смене веры показывает как минимум отсутствие глубоких православных убеждений. Отступить от веры означало погубить душу. Но Стефан идет на этот шаг. В Европе он обучался в высших католических школах Львова, Люблина, Познани, Вильно, вынеся из них характерное острое неприятие протестантизма. Это сделало Стефана в дальнейшем противником склонявшегося к протестантскому учению Феофана Прокоповича. Но, будучи врагом 108 | 3. Русское православие и русское западничество протестантов, не мог Яворский и являться союзником Петра I, служа тому более по конъюнктурным соображениям. Существует распространенное мнение, что в период своего обучения в Европе Стефан вступил в Орден иезуитов. Если утверждение о его тайном