ы, как, например, идея «чистилища», другие, как положение о «сверхдолжных заслугах», служившее основанием практики индульгенций, нашли в книге широкое отражение. Начинал Стефан свои изобличения протестантов с отрицания ими святых икон, знамения честного креста, святых мощей, и эти его возмущения должны были найти отклик у православных, расположить их в пользу автора. В издании «Камня веры» Стефану Яворскому было отказано. «Конечно, — писал историк Церкви А. В. Карташев, — Стефану вовремя было сказано, что такое сочинение, вредное для государства, нуждавшегося в привлечении иностранцев, не будет напечатано». Но после смерти Петра I ситуация изменится. Последователи Стефана Яворского, умершего в 1722 году, начали брать верх. В 1728 году Феофилакт Лопатинский — другой малоросс с Волыни, выпускник Киево-Могилянского коллегиума — с разрешения Верховного Тайного Совета издает сочинение Яворского. В поддержку книги как орудия против протестантов в Европе выступили иезуиты. Из парижской Сорбонны в Россию был направлен аббат Жюбе, перед которым была поставлена задача завязать отношения с русским духовенством на предмет соединения Церквей. Аббат приехал в Россию под предлогом обучения детей княгини Ирины Долгорукой, принявшей за границей католицизм. К задаче склонить русских к унии был также подключен и доминиканец Бернард Рибейра, находившийся при испанском посольстве в России. Проект католиков имел сочувствие среди части представителей Верховного Тайного Совета. В этой ситуации протестанты предприняли ответные действия. С критикой «Камня веры» выступил известный немецкий лютеранский теолог Иоганн Франц Буддей, написавший трактат «Апологетическое письмо в защиту лютеранской церкви». Рибейра на- Димитрий Ростовский и малоросская партия | 111 писал опровержение на книгу лютеранина — «Антиапологетический ответ католической церкви». В защиту позиции Яворского выступил и архиепископ Феофилакт (Лопатинский), написавший трактат «Апокрисис». Оба антипротестантских сочинения должны были быть вместе с «Камнем веры» преподнесены императрице Анне Иоанновне. Однако и «Антиапологетический ответ», и «Апокрисис» были запрещены и приобщены к делу о латинской пропаганде в России. В отношении авторов выдвигались обвинения о провоцировании конфликта с немцами. Феофилакт будет арестован и осужден. Ранее был лишен сана и подвергнут заточению архиепископ Киевский и Галицкий Варлаам (Вонатович), повторно издавший у себя в Киеве «Камень веры» и поддерживавший обвинения Феофана Прокоповича в еретичестве. Латинская партия была разгромлена, и Феофан Прокопович торжествовал. Широкое хождение получил анонимный памфлет «Молоток на «Камень веры»», близкий к жанру политического доноса. Высказывается предположение, что автором памфлета являлся поэт и дипломат Антиох Кантемир. Стефан Яворский был представлен в нем как агент папы, противник политики царя, вынашивавший планы стать патриархом. Местоблюститель обвинялся не только в саботаже царских распоряжений, но и в нравственных грехах — стяжательстве, симонии, страсти к роскоши. Ему вменялась в вину поддержка заговоров Мазепы и царевича Алексея. Итогом этой кампании стал запрет «Камня веры» в 1732 году указом Анны Иоанновны. Книга вновь была напечатана уже в 1749 году в правление Елизаветы Петровны. Димитрий Ростовский и малоросская партия Ведутся активные споры о латинизме другого уроженца Малороссии (местечка Макаров Киевского полка Войска Запорожского) и выпускника Киево-Могилянского коллегиума, митрополита Ростовского и Ярославского Димитрия Ростовского (в миру Туптало Данилы Саввича). Митрополит Димитрий являлся главой Ростовской архиерейской кафедры с 1702 по 1709 год. 112 | 3. Русское православие и русское западничество Специальный разбор взглядов и аргументов в связи с возможным латинством иериарха проводится в диссертации А. О. Крылова «Митрополит Димитрий Ростовский в церковной и культурной жизни России второй половины XVII — начала XVIII в.» Вывод, к которому пришел автор исследования, заключался в следующем: «В богословском плане митр. Димитрия никак нельзя назвать «следующим» за кем-то, будь то иезуитские теологи или могилянские авторы. «Умный покой и созерцательность схоластики» для владыки были не откровением о величии Римской церкви, но путём постижения той гуманитарной учёности, которая расцветала в его время на Западе. Поэтому полученное митр. Димитрием образование не сделало его «латинствующим», дав набор готовых ответов, заимствованных у католических авторитетов, но снабдило его прежде всего совокупностью методов для решения богословских проблем, актуальных для Русской церкви на рубеже XVII–XVIII вв., в духе православного вероучения». Митрополит Димитрий являлся выдающимся деятелем Русской Православной Церкви последней четверти XVII — начала XVIII века. Он был известен как пастырь и проповедник, летописец и агиограф, историк и богослов, драматург и духовный писатель. Димитрий изумительно владел даром слова, его называли «российским Златоустом». Произнесенные им проповеди и созданные духовно-нравственные произведения имели широчайшую известность. Димитрий Ростовский стал одним из самых известных духовных писателей в Российской империи XVIII–XIX веков. И. С. Тургенев в 1836 году в рецензии на книгу Андрея Николаевича Муравьёва «Путешествие по святым местам русским» отметил: «Кому в России не известны его великие заслуги Церкви, прославленные и по смерти даром чудотворения? Кто из нас не читал его творений и не умилялся теплым чувством, с которым они написаны?» Главным делом его жизни стало создание книги «Житие святых, или Четьи-Минеи» на 12 месяцев. Жития святых в изложении Димитрия Ростовского многократно переиздавались в XVIII–XIX веках. Будучи любимым и популярным чтением в среде грамотного населения, они формировали духовно-нравственные устои многих поколений русских православных людей. Феофан Прокопович и латентный протестантизм | 113 21 апреля 1757 года, в первый день Пасхи, Святейший Синод прославил святителя Димитрия Ростовского в лике святых. День его кончины — 28 октября, так же как и день обретения мощей — 21 сентября, назначались днями празднования его памяти. Значение этого события для Русской Православной Церкви трудно переоценить. Прославление святителя Димитрия Ростовского оказалось единственной общерусской канонизацией на протяжении всего XVIII века. Он явился первым святым, канонизированным в Синодальный период, он стал первым святым Российской империи. Безусловно, Димитрий Ростовский был человеком латинской учености. Но обретенные знания не привели его, в отличие от ряда других церковных деятелей, к отступлению от православия. Напротив, приобретенные им навыки он использовал в полемике против еретиков. Особое значение имели они в дискуссиях со старообрядцами. Но то, что Димитрий Ростовский оставался на позициях православия, не отменяет тенденцию сближения с латинством священников Киевской митрополии. Были в ней и те, кто, подобно Димитрию Ростовскому, сохранял верность православию, а были и фактические приверженцы сближения с католиками или протестантами. Феофан Прокопович и латентный протестантизм Писатель-славянофил Ю. Ф. Самарин говорил о двух сложившихся в период правления Петра в России богословских системах: «Первая из них заимствована у католиков, вторая — у протестантов. Первая была односторонним противодействием влиянию реформации; вторая таким же односторонним противодействием иезуитской школе. Церковь терпит ту и другую, признавая в них эту отрицательную сторону. Но ни той, ни другой церковь не возвела на степень своей системы, и ни той, ни другой не осудила; след., лежащее в основании обеих понятие о церковной системе церковь исключила из своей сферы, признала себе чуждым. Мы вправе сказать, что православная церковь не имеет системы и не должна иметь её». 114 | 3. Русское православие и русское западничество Первая богословская система была связана прежде всего с именем Стефана Яворского, вторая — Феофана Прокоповича. И Самарин был прав в том, что, к сожалению, способной к полемическим победам над католиками и протестантами системы в России на начало XVIII века не существовало. Русское духовенство было вынуждено опираться на приемы и аргументы, почерпнутые либо у католиков, либо у протестантов. А заодно с методиками и аргументами заимствовались и идеи. Начальные этапы биографии Стефана Яворского и Феофана Прокоповича фактически совпадали. Как и Стефан, Феофан начал свой путь в науках, окончив Киево-Могилянский коллегиум. Далее он обучался во Львове, находившемся в составе Речи Посполитой и являвшемся центром униатства. Мнение, что до Петра российские подданные не обучались в европейских образовательных учреждениях, не соответствует действительности. Среди элиты Малороссии получение образования в Европе было распространенным явлением. Но образование к концу XVII столетия еще было достаточно сильно сопряжено с религией. Для получения образования в католических странах, как правило, требовалось быть католиком или как минимум униатом. И Стефан Яворский, и Феофан Прокопович для обучения в Европе переходят из православия в униатство, фактически став изменниками веры. В свете такого рода переходов становится понятным, почему Петр предпочитал напр