Все это – отнюдь не теоретические рассуждения. К примеру, я живу в стране, где de facto испанский является вторым государственным языком. Испаноязычные формы документов, возможность общаться по-испански в государственных учреждениях (лично, по телефону или на сайтах) и даже крупных частных компаниях (таких, например, как операторы сотовой связи), дублирование этикеток и инструкций к товарам – все это есть, причем по всей стране, а не только в южных штатах. И что же? Отнюдь не все активисты латиноамериканских организаций считают, что это так уж хорошо. Именно в силу вышеизложенных соображений. Хотя, конечно, такое положение дел весьма удобно для новых иммигрантов (для нашей темы это неактуально – массовой иммиграции русскоязычных в постсоветские страны нет), но вот дальше – отсутствие стимулов становиться полноценными жителями США и то самое закукливание в добровольных гетто.
Или, скажем, в Израиле арабский является вторым государственным. Более того, арабы даже имеют квоту в кнессете, превышающую их реальный процент в стране. И что? Сильно это улучшило отношения между арабами и евреями?
И вот тут, кстати, аналогия гораздо более прямая, чем между шведами и финнами. Финны могут давать шведам какой угодно статус, зная, что у тех – как живущих в Финляндии, так и в самой Швеции – и в мыслях нет посягать на суверенитет Суоми и восстанавливать свою былую метрополию (и кстати – вряд ли среди финских шведов найдутся не знающие финского). Русские же, подобно израильским арабам, живут в демократической стране (во всяком случае – куда более демократической, чем их историческая родина), пользуются всеми ее благами, но при этом лояльны не ей, а своей исторически родной тирании, ассоциируют себя с ней, а к стране своего проживания часто относятся прямо враждебно и желают ее уничтожения, как независимого государства, и отхода ее территории к заграничным "братьям". До терактов, к счастью, пока не доходит, хотя массовые погромы и бесчинства во время раздутой Кремлем истерии вокруг демонтажа памятника советским оккупантам в Эстонии наглядно показали, насколько тонкая грань отделяет от совсем уже арабского сценария. Оккупантом человека делает не его происхождение. Понятно, что никто не в ответе за грехи своих отцов и дедов. Но лишь до тех пор, пока он с ними не солидаризируется.
Так что увы – русские в странах Балтии и Украине – это вовсе не авангард русской нации, вырвавшийся в европейскую цивилизацию и способный своим примером увлечь остальную часть народа, а прямо наоборот – кремлевская пятая колонна, плацдарм тоталитарной Азии в демократической Европе, постоянный источник угрозы и оплот имперского реваншизма. И это не выдумки русофобов и местных националистов – это факты, раз за разом демонстрируемые всем поведением этих русских. Не всех, разумеется. Но те, к которым это не относится, не требуют себе никакого статуса и государственного языка, а прекрасным образом интегрируются в жизнь, культуру и язык тех стран, где они живут. Хоть ближнего, хоть дальнего зарубежья (интересно, кстати, почему никаких требований "второго государственного" не раздается там, хотя после всех волн эмиграции в некоторых из этих стран русскоговорящих не так уж и мало? Не потому ли, что эти люди, даже самые расправославные монархисты, всегда понимали, что живут в другой стране, а вовсе не на временно отторгнутой части империи в ожидании, когда ее присоединят обратно? Равно как и не желали быть марионетками в грязных играх Кремля?)
Интеграция, кстати, отнюдь не означает ассимиляции. Хотя есть и люди, выбирающие такой путь, однако немало и тех, кто сохраняет русский язык и культуру без всякого "особого статуса". Так что все эти стенания о Толстом и Достоевском (переведенным, кстати, на множество западных языков) опять-таки смешны. Да и вообще, значение русской культуры не стоит переоценивать. Для руссоцентристов, повторяющих патетические фразы типа "Пушкин – наше все", будет большой новостью узнать, что для европейца, если тот вообще слышал эту фамилию, Пушкин – не более чем российский популяризатор западной классики. Ну, небесталанный, конечно, но собственных идей и сюжетов у него практически нет. Свое место в мировой культуре русская, разумеется, занимает – наряду со многими другими. Итальянская опера в мире известна пожалуй что поболее, чем русская литература, но это же не повод делать вторым государственным языком итальянский? Или, к примеру, древнегреческий?
Что же касается того, кто с кого хочет снять последние штаны, то трудно вывернуть истину наизнанку сильнее и нахальнее, чем это делают т.н. "национал-демократы". Вам напомнить, господа, кто кого оккупировал? Только не надо опять заводить волынку про пресловутых стрелков. Во-первых, латышскими они были главным образом по названию (лживому, как все у большевиков), а во-вторых, если среди латышского народа и нашлось некоторое количество бандитов и убийц (свои отщепенцы находятся в любом народе, были и евреи, сотрудничавшие с нацистами) – то погоды в русской революции они не делали. Если бы русский народ в большинстве своем выступил против коммунистов, и от "латышских стрелков", и от их московских хозяев не осталось бы и мокрого места. В свою очередь, латыши, даже в случае поголовной мобилизации всего народа вплоть до малых детей, были бессильны перед русскими стрелками – бандитами и убийцами, именовавшимися Красной Армией (о да, разумеется, в составе РККА и НКВД были не только русские – но почему-то другие народы не ассоциируют себя с этими структурами, не рассматривают любое осуждение их как выпад против себя лично). Русским вообще следует радоваться, что их не гонят с некогда захваченных ими земель, подобно тому, как они сами выгнали, к примеру, дойчей из Восточной Пруссии (притом, что та отнюдь не была освобожденной от оккупантов русской территорией, а строго наоборот; при этом чудовищная вакханалия насилия над мирным населением, предшествовавшая официальному изгнанию – отдельная большая тема). Так что если речь и идет о каких-то штанах, то это те штаны, которые русский отобрал у прибалта 70 лет назад. И если нынешние русские не хотят, чтобы их считали оккупантами – они должны от оккупантов полностью дистанцироваться. Нет, это не значит становиться на колени и просить прощения за преступления, совершенные другим поколением. Это значит всего лишь четко сказать – для нас эти преступники столь же отвратительны, как и для вас, мы осуждаем их столь же безоговорочно. А не требовать поклонения им и их истуканам и не защищать и не объявлять героями выродков типа Кононова, заживо сжигавших беременных женщин. И это не называется "снять с себя последние штаны". Это называется признать факты и дать им единственно возможную моральную оценку. Без этого любые разговоры о повышении статуса русского языка ничем иным, кроме оккупантского реваншизма, не являются.
Но посмотрим опять на ситуацию глазами оппонентов, которых интересует не объективная истина и справедливость и уж тем более не интересы прибалтов, а исключительно интересы русских. Отвечает ли таковым имперский реваншизм? Совершенно очевидно – не отвечает. Опять же, как израильские арабы в случае воплощения их мечты – гибели Израиля – окажутся отброшены из процветающей цивилизованной страны XXI века в средневековье (причем именно что нищее средневековье, ибо, в отличие от Эмиратов или Саудовской Аравии, в Израиле нефти нет), так и русские безусловно проиграли бы, вновь оказавшись из Европы в совке – хоть классическом, хоть путинском. И они это, кстати говоря, понимают – именно поэтому в этот самый неосовок, на историческую родину, отнюдь не рвутся. Но при этом почему-то верно служат его пятой колонной на территории тех стран, которые обеспечивают им не в пример лучший уровень жизни. "Шизофрения, как и было сказано."
Да, разумеется, теперь, когда страны Балтии входят в НАТО, Россия едва ли отважится на попытку нового их захвата (с Украиной вопрос не столь однозначный, хотя и там полномасштабный военный сценарий маловероятен). Ставка делается на максимально возможный подрыв изнутри, на пропихивание во власть прокремлевских политиков, возможно, на отторжение каких-то территорий через разжигание на них пророссийского сепаратизма – и проживающим в этих странах русским отводится в этих грязных играх роль главного исполнительного механизма. Нынешняя реальность такова, что русский для интегрирующихся в Европу постсоветских стран, да и вообще для цивилизации, разделяющей демократические ценности – это язык врага. Это не значит, что все русские являются врагами. Но это значит, что этот язык является языком и орудием тиранического, антизападного, ксенофобского, агрессивного, коррупционно-бандитского, имперско-реваншистского, лживого и подлого кремлевского режима. Режима, которому в конечном счете плевать и на интересы русских, но который охотно использует их в качестве разменной монеты и материала для провокаций – а они столь же охотно позволяют использовать себя в этом качестве. Это не значит, что язык врага надо запрещать – даже во время "горячей" войны так не делают, и правильно, что не делают – но и делать его вторым государственным было бы по меньшей мере странным.