«Мой путь – вы, а победы – для вас». Возможно, он услышал мои мысли: сейчас у меня просто сил не было их прятать.
– Крестница? – голова провидицы, как обычно, еле заметно дрожала. – То, что ты сделала, – не очень, видимо, осознавая этого, – наводит на определенные идеи в отношении тебя… Особенно, если сложить это с уже имеющимся у меня знанием. Думаю, мы вскоре вернемся к этому разговору. А теперь мы должны идти – и быстро! – она решительно кивнула господину рыцарю. – Бог весть, сколько еще таких же может находиться среди прибывших.
– Постойте! Подождите одну минуточку! – я вскочила с места. Голова на миг закружилась, – но я быстро пришла в себя и выскочила за дверь следом за ними.
– Стойте! – это я прокричала уже с порога в его удаляющуюся спину.
Граф остановился на полушаге и повернулся ко мне, да так резко, что я, продолжая движение, чуть было не столкнулась с ним. В его глазах был вопрос… и еще что-то. Восхищение? Опасение?
– Я хотела узнать, – я умоляюще посмотрела на него. – Зденек – живой? Выжил?.. Я слышала, что вы год тому домой ездили, и вот…
– Да, – кивнул он. – Зденек, к счастью, жив.
– Но… Тогда кто погиб? Ваш пес был подстрелен, и, я слышала…
– Погиб господин барон, – его голос сделался бесцветным и отстраненным. – Мой дядя Фридрих. Амалия осталась без отца, моя тетушка – без единственного брата. Это моя вина. Тот, кого помнят умершим, не должен пытаться вернуться к живым.
– Нет! – я схватила его опущенные руки, посмотрела в его глаза – в упор, снизу вверх. – Нет-нет. Не ваша. На вас нет вины, потому что… Вы святой! Никогда не желаете зла. Не творите зла. И еще… Словом, многие ждали вашего возвращения. Она – тоже. Не бойтесь.
Я подняла его руку и на один бесконечный миг прижала к губам, а потом развернулась и побежала назад. Он смотрел мне вслед, я знаю. С восхищением. С нежностью. И с виной, увы, как всегда – с виной...
***
– Я специально позвала его, – Мари-Мадлен шла со мной через лес и быстро говорила, размахивая руками. – Не кого-то другого из провидцев – именно господина Охотника. Потому что знала, как ты хочешь его видеть. И хотела, чтобы он тебя тоже увидел.
– Спасибо, – я кивнула.
– Мне почему-то так и казалось, что у тебя будет случай отличиться, показать себя, – продолжала она. – Надеялась: может, он не то, что передумает, – но вдруг что-то сдвинется с места в его душе… Знаешь, его синьора так и сидит себе в гостевом доме, ее дело не движется ни туда, ни сюда, – видимо, высшие посвященные раздумывают, годится ли эта дева вообще хоть на что-нибудь. И тут перед ним ты – такая смелая, талантливая… Но нет. «Спасибо, сестра, это была прекрасная работа», о Боже… Я так понимаю, когда ты бросилась за ним вдогонку и решила шепнуть ему несколько слов наедине, – ответ был примерно таким же?
– Нет… – я покачала головой. – Я же спрашивала про ту вылазку в наши родные места. Жив ли брат и все такое...
– И как, жив?
Я молча кивнула.
– Слава Богу, – Магда смотрела мрачно. – Но все же тот неожиданный визит на родину нельзя считать успешным, как я поняла, – не зря его тогда заточили в башню. Что же касается его и тебя, – это вообще не укладывается у меня в сознании… Слушай, может, хотя бы ты знаешь, когда мужчины научатся думать головой?
– Он всегда так, я уж привыкла, – я пожала плечами. – «Это потрясающий выстрел, сестра», «Ты очень мудрая женщина, сестра», «Я так благодарен тебе за поддержку, сестра». Он мной гордится, даже восхищается. А полюбил – ее. Говорит, что помнит ее с прошлых жизней…
– Провидцы, – Магда понимающе вздохнула. – Видят на сто миль вперед, но не могут различить свет на расстоянии вытянутой руки. Если уж обычные мужчины сплошь и рядом ведут себя как слепые, то мужчина-провидец – это вообще тяжелый случай, как тебя только угораздило запасть на такого. Как я поняла, это тоже случилось давно?
– Давно, – также вздохнула я. – Наверно, тоже в прошлых жизнях.
В красивых глазах моей подруги светилось сочувствие.
***