Симпатическая нервная система, напротив, крайне напряжена. Она была бы задерганным параноиком, который постоянно обматывается фольгой и вещает о происках ЦРУ любому, кто согласится слушать. Симпатическую нервную систему часто называют «системой “бей или беги”», потому что именно она вызывает различные реакции, которые тело использует, чтобы справляться с угрозами. Симпатическая нервная система расширяет наши зрачки, чтобы в наши глаза попадало больше света и мы могли лучше замечать опасность. Она увеличивает частоту сердцебиения, одновременно перенаправляя кровь от периферии и несущественных для выживания органов и систем (в том числе пищеварительной и слюноотделительной, вот почему от страха у нас пересыхает во рту) к мышцам, предоставляя нам всю возможную энергию, чтобы мы могли бежать или бороться (и в итоге мы чувствуем себя на взводе).
Симпатическая и парасимпатическая системы постоянно активны. Как правило, они уравновешивают друг друга и обеспечивают нормальную работу нашего организма. Но в экстренных случаях симпатическая нервная система берет верх и приспосабливает тело к борьбе или (метафорически) к бегству. Кроме того, реакция «бей или беги» запускает работу мозгового вещества надпочечников (расположенного прямо на верхней части почек), а это значит, что наши тела наполняются адреналином. В результате возникает множество знакомых нам реакций на угрозу: напряжение, чувство «бабочек в животе», учащенное дыхание для насыщения крови кислородом и даже послабление кишечника (если вы будете убегать, спасая жизнь, вам не нужен будет лишний «груз»).
Также повышается наша бдительность, и мы становимся крайне чувствительны к возможным опасностям. Наша способность сосредотачиваться на любых мелких проблемах, которые волновали нас до появления угрозы, снижается. Это следствие того, что мозг постоянно выслеживает опасность. Вдобавок в него неожиданно ударяет волна адреналина, усиливая одни виды мозговой активности и ослабляя другие [23].
Процесс обработки эмоций в мозге также становится гораздо активнее [24], в основном из-за того, что в нем участвует миндалина. При столкновении с угрозой важно, чтобы у нас как можно быстрее возникла мотивация принять вызов или сбежать, поэтому мы быстро приходим в ужас или впадаем в гнев. Благодаря этому становится понятно дальнейшее направление действий и мы можем не тратить время на длинные рассуждения.
Столкнувшись с потенциальной угрозой, и мозг, и тело быстро переходят в состояние повышенной бдительности и физической готовности справиться с ней. Однако проблема заключается в слове «потенциальная». Реакция «бей или беги» запускается до того, как мы понимаем, нужно ли это на самом деле.
Опять же с точки зрения логики это имеет смысл – первобытный человек, который убегает от чего-то, что может оказаться тигром, с большей вероятностью мог выжить и оставить потомство, чем тот, который говорил: «Давайте подождем, чтобы удостовериться».
Для выживания в дикой природе такая стратегия полезна, но современному человеку она очень усложняет жизнь. В реакцию «бей или беги» вовлечено множество реальных и энергозатратных физических процессов, и для того чтобы последствия их запуска сошли на нет, нужно время. Например, адреналин уходит из крови далеко не сразу, поэтому, если наши тела переходят в боевой режим каждый раз, когда внезапно лопается воздушный шарик, это достаточно неудобно [25]. Бывает так, что мы испытываем напряжение и прилив сил, необходимые для реакции «бей или беги», а в итоге оказывается, что они были не нужны. Но наши мышцы все еще напряжены, сердце колотится, и если не сбросить напряжение при помощи быстрой пробежки или потасовки с нарушителем спокойствия, это может привести к возникновению спазмов, мышечных узлов, дрожи и многих других неприятностей.
Кроме того, человек испытывает очень сильные чувства. Человек, уже заряженный на то, чтобы испугаться или рассердиться, не может просто одним щелчком выключить эмоции, поэтому в итоге нередко перенаправляет их на другие, ни в чем не повинные объекты. Посоветуйте крайне напряженному человеку «расслабиться» и посмотрите, что будет.