— Недалеко отсюда, на базарной площади.
— Схожу туда.
Это прозвучало так неожиданно, что Кутьков спросил:
— Зачем?
— Погляжу, чем у вас торгуют, — и, хитро подмигнув, добавил: — Есть одна мысль... Хочу проверить.
V
В районном универмаге, расположенном на базарной площади, Киреев надолго задержался в мебельном отделе, внимательно осматривая столы, цветастые диваны, плетеные стулья. У молоденькой продавщицы с пушистыми косичками Павел Семенович поинтересовался:
— А кроватей у вас нет?
— Сейчас нет.
— Жаль, а я как раз жениться решил.
Девушка улыбнулась:
— Раньше зашли бы. Еще неделю назад у нас были отличные никелированные кровати, но теперь их уже все распродали.
— Вот как? Действительно неудачно получилось.
Он огорченно вздохнул.
Время приближалось к обеду, и покупателей было немного. Киреев отошел в сторону и подождал, пока из отдела уйдут последние. Потом возвратился к продавщице.
— Извините, что я вас опять беспокою... Я из милиции... Очень нужна ваша помощь.
Фарфоровый лобик девушки сморщился. Озабоченно сказала:
— А в чем... помощь?
— Уверен, что вы многих своих покупателей в лицо знаете. Возможно, вспомните тех из них, кто купил кровати.
Она назвала нескольких, рассказала, где они живут.
Киреев поблагодарил и отправился по названным адресам.
Везде он просил об одном и том же: показать старую кровать, которую готов купить.
Со стороны могло показаться, что Киреев занимается пустым делом и зря теряет время. Увы, Павел Семенович и сам так решил, потому что результат обхода оказался самым плачевным. Того, на что он надеялся, не произошло, нить, за которую он ухватился, никуда его не привела. Но сдаваться и признавать себя побежденным было не в правилах Киреева. После обеда он снова возвратился в магазин.
— Может быть, еще кого-нибудь вспомните, кто у вас купил кровать, — попросил Павел Семенович продавщицу.
Девушка задумалась:
— Да, вот кто еще... Совсем забыла... Тетя Маша. Ольховская ее фамилия. Она живет за пожаркой, третий дом от угла. Там спросите...
— Спасибо.
...Встретила Павла Семеновича крупная молодящаяся женщина. На вопрос, не найдется ли для продажи старой кровати, бойко затараторила:
— Кровать, говорите? Можно продать. Все равно она у меня без дела лежит в сарае. Раньше на ней квартирант спал, да койка больно узкая, он себе новую купил.
— Посмотреть можно?
— А как же... Пойдемте, покажу.
Женщина направилась к сараю, сняла с дверей засов. Киреев внимательно осмотрел складную односпальную железную койку.
— Немного узка.
— А я вам сказала.
— Если лучше ничего не найду, возьму вашу. Много за нее хотите?
— Чего там о цене говорить, сколько дадите и на том спасибо. А вы чей сами-то будете? Что-то не припомню.
— Я недавно приехал. Вот бы мне такую хорошую квартирную хозяйку.
— Рада бы, да уж постоялец живет. Может, знаете? — И она подробно стала рассказывать о квартиранте.
Расстались они, как лучшие друзья.
От Ольховской он направился на селекционную станцию, где работал Блохин. Это был счастливый соперник Дудина. Не может быть, чтобы Попова ничего не рассказывала любимому человеку о своем директоре.
Анатолия Петровича Блохина он застал в кабинете одного. Это был молодой, лет под тридцать, спортивного вида мужчина, с широкими плечами, мускулистым телом и выразительным лицом. Киреев про себя решил, что будь он на месте Валентины, вероятно, так же, как и она, отдал бы предпочтение пусть старшему по возрасту, но сложившемуся человеку со скромными приятными манерами. Сейчас шея Блохина была старательно перевязана, говорил он с трудом. Киреев представился, а потом спросил:
— Что с вами?
— Да вот ездил по колхозам, простудился.
— Что же вы дома не сидите?
— Нельзя, сейчас у нас самая горячая пора.
— Вы уж извините, я вас ненадолго оторву от дела.
— Пожалуйста.
— Простите за нескромный вопрос, но это очень важно.
— Я слушаю вас.
— Скажите, вы любили Валентину?
Анатолий Петрович вздохнул:
— Можете поверить... Впервые в жизни... По-настоящему.
— Вы раньше не были женаты?
Тот покраснел:
— Нет.
— Вы давно работаете здесь?