— Второй год.
— А до этого?
— На Украине... Во Львовской области.
— Можно узнать причину вашего переезда?
— Да, конечно... Я работал в совхозе агрономом отделения, но это меня не очень устраивало. Мечталось о научной деятельности... В Москве, на Всесоюзной выставке сельского хозяйства я познакомился с директором селекционной станции Афанасием Федоровичем, и он меня уговорил.
— Извините, что возвращаюсь к вашим отношениям с Валентиной. Из-за чего вы с ней поссорились?
— Я бы не назвал это ссорой... Так, пустяки, — он улыбнулся. — Недаром говорят: влюбленные ссорятся — только тешатся. Она еще девчонка... А мне уже тридцать второй пошел... И бегать на танцевальную площадку не совсем удобно, да и желания нет.
— А она любила танцевать?
— Очень.
— Скажите, вы допускаете мысль, что Валентина сбежала с деньгами?
— Нет... Но, чем больше я думаю об этом, мне начинает казаться, что она уехала... На время...
— Вот как?
— Видите ли, дело тут щекотливое... Я не хотел говорить, потому что это касается другого человека... Но теперь, я думаю, скрывать нечего... Ее любит директор школы. И Валентине его было искренне жалко. Она сама мучилась оттого, что видела, как переживает человек... Из-за этого она и нашу свадьбу все время откладывала. А потом на время решила уехать.
— Да, это интересное обстоятельство. Но она с вами посоветовалась бы или потом написала?
— Был у нас однажды разговор. Валентина уговаривала меня уехать. Вместе, конечно... А может быть, с ней что-нибудь по дороге случилось?
Киреев решил сказать правду. Тихо проговорил:
— Ее зверски убили.
— Убили?
— Да.
— Убили... — Он схватился за голову. — Как это ужасно. Ей было всего двадцать лет. Неужели из-за денег?
— Вот этого я не знаю.
— Вы должны найти убийцу, слышите, должны...
— Не волнуйтесь. Я думаю, что я его знаю.
— Знаете?
Он поднялся из-за стола, но тут же опустился на место.
— Убили...
Чувствовалось, что Блохин с трудом сдерживает слезы. Киреев поднялся:
— Еще один вопрос, и я уйду.
— Спрашивайте.
— Вы с Дудиным лично встречались?
— Нет.
— Ну, а по словам Поповой, хороший он человек?
— Я обижался, когда она мне о нем говорила.
— Ревновали?
— Нет, я верил ей... Но все-таки...
— Да, когда любишь, о другом не хочется думать. Но как вам кажется, мог Дудин из-за ревности убить?
— Дудин? Вы думаете, что это он... Какой негодяй...
— Это только предположение, поэтому прошу пока ничего никому не говорить...
Блохин кивнул головой.
— Вы простите, мне трудно сейчас разговаривать. Разрешите побыть одному.
— Я понимаю.
Не прощаясь, Киреев вышел из комнаты. Но вместо того чтобы уйти, он зашел к директору селекционной станции, с которым познакомился раньше.
— У Блохина большое несчастье, — поздоровавшись, сказал он. — Отпустите его домой.
— Что случилось?
— Зайдите к нему, он сам вам все расскажет. Только не говорите, что я за него просил, не люблю благодарностей.
После этого он поспешил в милицию.
Лукин обрадовался его приходу. События, видимо, встряхнули его. Захар Владимирович стал энергичнее и словно забыл, что собирается на пенсию.
— Что делать с трупом? — спросил он, когда они поздоровались.
— Хоронить надо.
— Тогда все узнают.
— Теперь это уже не имеет значения. Видимо, надо посоветоваться в райкоме, когда хоронить.
— Хорошо... Кстати, первый секретарь просил вас зайти, как только станет что-нибудь известно.
— Я готов...
После короткого телефонного разговора Захар Владимирович сообщил:
— Андрей Алексеевич ждет нас к концу рабочего дня.
— Отлично... — Киреев взглянул на часы. — Значит, в нашем распоряжении еще час. Можно точно узнать, сколько пассажирских поездов и в какое время проходят здесь?
— Я и так вам скажу. Всего два. Один в сторону Москвы в 18 часов 50 минут, тот, на котором, мы полагали, уехала Попова, другой в сторону Волгограда отходит в 22 часа 32 минуты.
Павел Семенович задумался.
— Хорошо... Тогда еще одна просьба: вызвать двух оперативных работников и заготовить ордер на арест.
— На чью фамилию? — живо спросил Лукин. Киреев назвал.
— Не может быть! — ужаснулся Захар Владимирович. — Ведь это...
— Да, — твердо ответил майор.
Беседа с работниками милиции была краткой. Киреев проинструктировал их и потребовал, чтобы на выполнение задания они явились в штатском.
— Ну а теперь, — сказал он начальнику отдела, — зайдем в прокуратуру за ордером на арест, а оттуда — в райком.