Пытливый взгляд скользнул по лицу парня. Но тот никак не отреагировал на последние слова. Тогда Киреев продолжал:
— Вы сами сказали, что за Попову горло перегрызете... Тогда помогите. И прежде всего расскажите все, что знаете о Поповой.
Сейчас, в тишине, анализируя весь разговор с Золотозубом, он никак не мог решить для себя, виноват тот или нет. Легче всего, конечно, ответить, что да: из-за ревности или из-за денег, но Воротов способен на убийство. И в то же время было в поведении парня такое, что заставляло сомневаться.
Но если не он, тогда кто же? Дудин? То, что тот сам настаивал на поисках и высказал уверенность, что девушка не сбежала с деньгами, ничего не доказывает. Маскировка, тонкий ход, рассчитанный на простачков... Безвольные люди, а он производил впечатление слабохарактерного, скорее способны на преступление, чем сильные натуры.
Почему именно в эту ночь, когда Валентина исчезла, ему понадобилось отправиться на охоту, да еще одному? А эти окурки «Беломора», найденные на месте убийства. Не встретил ли Дудин девушку по дороге, когда та возвращалась из райцентра? Произошло объяснение, возможно, ссора. Валентина сказала, что любит другого. И тогда...
Ревность — страшное чувство, оно иногда приводит людей в исступление... Но вспомнил бы он в эту минуту о том, что в сумочке находятся семьсот рублей? Вряд ли. А когда возвратился, чтобы скрыть следы преступления? Все равно не тронул бы, до денег ли ему было? Так мог поступить лишь закоренелый убийца, для которого смерть человека ничего не значит. А молодой педагог совсем на такого не походил.
Да и как мог оказаться в его руках зеленый прутик? С какой целью он взял его с собой? Разве вместо шомпола?
Потом мысли Киреева приняли другое направление. Захотелось ясно себе представить, как все произошло. Возможно, события развивались так.
Преступник встретил девушку по дороге, затащил ее в рощу, там убил и ограбил. Он мог даже знать, что она получила деньги в банке, и следил за ней.
Но если это был кто-нибудь из уголовников, он бы просто вырвал сумку с деньгами и скрылся.
Только отпетый бандит пойдет на убийство, не зная, какая сумма находится в сумочке.
Но из-за денег ли совершено преступление? Почему вынуты деньги, а не взята целиком сумка? Чтобы меньше улик было? Или по другой причине? Какой?
А убийство произошло действительно на дороге? Ведь если директор школы не врет, до него донесся вопль из леса. Причем, как он уверяет, крик больше не повторился. Как же в лесу оказалась девушка? Кто ее силой затащил туда?
Да, было над чем поломать голову. И чем больше Киреев думал обо всем этом, тем дело казалось ему все запутаннее и непонятнее.
Это была тайна, и, чтобы разгадать ее, требовалось настоящее творчество, взлет фантазии, мучительные поиски правды, строгие логические рассуждения. Подобно писателю, который, прежде чем очертить характеры героев своего будущего произведения, нарисовать ту или иную картину, должен себе мысленно все представить, Павел Семенович упорно размышлял над тем, как могло произойти преступление в действительности и кто его совершил.
Но куда бы его фантазия ни увлекала, какие бы предположения он ни делал, при строгом анализе все рассыпалось, как карточный домик.
Во всем этом сложном и запутанном деле имелась только одна улика: металлический зеленый прутик. По данным экспертизы установили группу крови на нем. Павел Семенович даже знал, откуда этот прутик. Но как найти того, кто им воспользовался?
IV
Нина Назарова, школьная подруга Поповой, оказалась крашеной блондинкой с высоким бюстом.
Первый же ответ ее на вопрос Киреева, куда исчезла Валентина, ошеломил следователя.
— Уехала, — уверенно ответила девушка.
— Уехала? — машинально повторил Павел Семенович. — Почему вы так думаете?
— Она поссорилась с Анатолием.
— Блохиным?
— Да. И ей было тяжело... Она его очень любит. Они должны были в мае пожениться.
— Попова вам не рассказала о причинах ссоры?
— Нет... Только плакала и несколько раз повторила, что с радостью куда-нибудь уехала бы.
— Когда это было?
— Вот как раз в тот самый день, когда мы ее проводили.
— Можно вас попросить рассказать подробнее? Вы считаете, что она могла его совершить?
— Пожалуйста... Я пришла с работы, Валентина была у меня. Я сразу заметила, что с ней что-то не так. Она упорно молчала. Но я догадалась. «Ты поссорилась с Анатолием?» — спросила я. Она утвердительно кивнула головой и добавила: «Хуже».
— Что хуже? — спросил Киреев.