Долго разговаривал Лосев с волхвом, смущая его ум самыми различными предложениями и перспективами, не хуже Остапа Бендера рисовал Нью-Васюки. Не только пряник подсунул своему покровителю, но и кнут, чтобы не избаловать. Намекнул, что при столь нерешительном Судиславе, ему не остаётся ничего иного, как объединиться с князем. Вооружить Ярослава своим оружием и захватить соседнее княжество, хотя бы Рязанское или Муромское, или Хлынов отобрать у новгородской вольницы. И какая там будет вера, хоть иудейская, плевать, лучше в маленьком городе жить, чем в большом лесу, перефразировал Сергей крылатое выражение Юлия Цезаря.
После такой усиленной моральной обработки, повёл советник волхва по мастерским, показал, как стреляет поджиг, подарил стеклянную фигурку, что успел изготовить Ильдей после ярмарки. Затем, как водится, добротный ужин, перешедший в дегустацию самогона, настоянного на различных травах. Самогон капитан выгнал для себя, когда пару раз попробовал местную бражку, в которой только ноги не мыли. Мало того, что в качестве сладкого сырья использовали пережёванные корни растений, соты диких пчёл, прямо с личинками, другие экзотические ингредиенты, так и вкус слабоалкогольного напитка бывал непредсказуем, от кисло-сладкого до отвратительно горького привкуса. Аппарат Сергей собрал сам, частично изготовив детали из стекла, выдувание стеклянного пузыря неплохо тренирует лёгкие.
Волхв, не привыкший к крепким напиткам, захмелел довольно быстро, но, усиленно боролся с опьянением, поедая припасы, наготовленные поварихами. Капитан, пропустив пару стопок под солёное сало, продолжил воспитание своего руководителя в необходимом направлении, не забывая осторожно уточнять его отношения с князем. Непростая ситуация с Ярославом и его помощником Бранко не давала ему покоя, исключительно в целях самосохранения. Постепенно Судислав разговорился и поведал Сергею жалостливую историю трудного детства князя Ярослава. Внебрачный сын одного из братьев киевского князя Изяслава, потерял отца и мать в раннем детстве. Якобы волхвы увезли его ребёнком на Урал, где воспитали в старых славянских устоях. И сейчас готовят Ярослава на роль князя, последнего языческого русского князя. Если Лосев не придумает иной вариант, Ярослав станет языческим князем Приуралья.
Ради этого и велись переговоры волхвов с новгородцами и хлыновцами, хантами, манси и буртасами. Даже со скрывавшимися от своих мулл шаманами булгар встречались за последние годы волхвы, но ничего реального эти попытки не принесли. Лишь окончательно подтолкнули волхвов к предсказуемому выводу, который верно подметили классики сто лет назад – никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и ни герой, и так далее. Решили и наши волхвы добиваться избавления своими руками, добыв в качестве джинна, исполнителя желаний, Лосева Сергея Валерьевича. Такая вот, пёстрая и не совсем правдивая, на взгляд сыщика, получилась картина. Слишком всё сказочно так смотрелось, но, пока оснований сомневаться в версии Судислава не нашлось. Хотя, в том, что его рассказ достаточно далёк от правды, сомнений не было никаких.
Вот с Бранко волхв явно не пытался ничего придумать, парень имеет обширную родню, среди которых и целых три волхва, из приближённых к Судиславу. Кроме того, среди многочисленных родичей Бранко имелись несколько богатых торговцев и старосты доброй трети селений Прикамья. Потому и вёл себя наперсник молодого князя так нагло и панибратски, что большая часть содержания самого Ярослава исходила от его родичей. Соответственно, князь давно понял и ощутил всю глубину влияния Бранко и его связей, которыми умело пользовался при решении своих проблем. Решив обдумать все возможные варианты с неудавшимися убийцами позднее, при поступлении дополнительной информации, Сергей просто общался с волхвом, стараясь понять его стиль мыслей. Ближайшие годы им предстоят совместные великие дела, стоит получить как можно более полное представление о напарнике.
Расставались поутру оба в нормальном рабочем настроении, периоды подготовки и приглядывания друг к другу и так необоснованно затянулись. Пора приступать к активной работе по созданию войска стрелков и пушкарей, их тренировке и обучению. Подготовительные работы по созданию минимальной промышленной базы Лосев считал достаточными, новых кузнецов он запрашивал у Судислава для напоминания, своих мастеров пока хватало. Главное, чего он добился от волхвов, твёрдого обещания доставить ртуть, селитру и медь, ещё до посевных работ. С волхвом уезжали все пять его помощников, прошедшие неплохую школу обучения на Выселках. Парни великолепно читали и писали по-русски, выучили таблицу умножения, научились варить стекло. Вместо них Судислав обещал прислать десяток других парнишек, на обучение.
По последнему снегу буртасы пригнали два десятка овец и привезли полтонны шерсти, в обмен на Сахата. С бывшим врагом прощались выселковцы, как с родичем, успели за зиму сдружиться. Потом всех захватила кутерьма половодья, срочная работа по выжиганию вырубок, распахивание не знавших сохи полян, посевные и посадочные работы. Почти на месяц пришлось забыть о мастерских и тренировках, всё население Выселков работало на полях. Порядком отощавшие за зиму кони не выдерживали, два мерина околели, третьего пришлось забить самим. Простыл и умер за три дня один из парнишек, привезённых осенью из соседних селений, сирота. Из-за бескормицы пришлось почти всех овец, пригнанных буртасами, пустить под нож. Одним словом, апрель и май выдались не самыми удачными для Выселков.
Зато в начале июня, едва просохли лесные тропы, приехали помощники волхвов, двенадцать парнишек от шестнадцати до двадцати лет. С собой они привезли гостинцы от Судислава, медь, свинец и полпуда ртути. Учитывая, что торговцы за последние месяцы в Прикамье не появлялись, всё это богатство хранилось у волхвов давно, но, Судислав придерживал металлы. Буквально за две недели изголодавшийся по химическим опытам Лосев отработал получение гремучей ртути. Идея и макеты патронов, капсюлей и даже снарядов, давно были обдуманы. Капсюли и донышко гильзы чеканили кузнецы с помощниками из раскатанных листов меди. Стенки гильз делали из твёрдого картона, за зиму его наварили больше, чем достаточно. Однако, после изготовления пробной полусотни патронов, закончился весь запас пороха. До того момента капитан предусмотрительно перезарядил все пустые гильзы своего пистолета и ружейные. По крайней мере, заряженные полсотни ружейных патронов и семьдесят четыре пистолетных патрона заметно повысили как обороноспособность выселковцев, так и настроение самого Сергея.
– Ну, чисто Тришкин кафтан, – возмущался Лосев после окончания припасов пироксилина, – то густо, то пусто.
Не дожидаясь поставок селитры купцами или волхвами, он отправил Вуйко с тремя парнишками по окрестным деревням, собирать селитру и договариваться с местными подростками об её производстве в обмен на стеклянные безделушки. Благо, навоза хватало в любом селении. В ожидании пополнения стратегических запасов, Сергей с кузнецами занялся переделкой десятка поджигов в примитивные курковые ружья. После полной разборки курковки, сложности в копировании деталей не осталось. Сохранились лишь серьёзные сомнения в долговечности механизма, изготовленного из низкосортной стали и железа. Испытания дали полсотни чётких ударов курка, на чём и закончились. Как любил говорить один из бывших коллег Лосева, где мы, а где полсотни выстрелов. Ещё неизвестно, хватит ли патронов на такое количество ударов курка.
За неделю, пока шустрые парнишки объехали окрестные деревни и привезли первые два пуда селитры, кузнецы изготовили два ружья. Отправив мальчишек за следующей порцией порохового сырья, Лосев занялся производством пороха. На производство и набивку патронов пришлось отвлечь девушек, занятых варкой целлюлозы, которую те передали новичкам из Берёзовки. Капсюли заливал гремучей ртутью сам Сергей лично, опасаясь детонации. И хранил их сразу в трёх разных местах, специально оборудованных бревенчатых лабазах. Для арсенала на будущее капитан присмотрел место недалеко от блокгауза, но строить его собирался позднее, из кирпича и бутового камня, что наработали почти за год разработки рудника. Для начала пришлось оградить разросшуюся деревню обычными жердями, чтобы конный не мог проехать, а спрятаться напавшим за ограду не удавалось.