А, какой же владетельный князь без дружины?!
Ольга позволила сыну забрать с собой любого из ратников, кто пожелает с ним идти.
Гридни все отказались. Почто им менять стольный Киев на, пусть богатый, но далёкий да холодный Новоград? Отроки нашлись, однако не много. Тогда решили искать охочих середь челяди.
Тут уж Добрыня своего не упустил - кланялся князю, просил взять с собою. Святослав, не раздумывая, велел дать ему коня да меч. Так холоп стал ратником.
Ольга, ежели и была недовольна, что Малович едет со Святославом, то виду не казала и воле сына не противилась. К тому ж, дочь Мала осталась при ней.
Малуша служила прежде ключницей, а когда княгиня обратилась в греческую веру, то крестилась с нею вместе и вскоре стала при Ольге милостницей[120].
Добрыня покидал Киев с лёгким сердцем - сестру его, любимицу княгини, нынче кто решится обидеть?
Новоград встретил князя настороженно - погнать не погнали, но и низко не кланялись. Оно и не диво. Вольница у новогородцев в обычае. Не даром Рюрик свой стол в Киев перенёс.
Вече, почитай, во всяком граде имеется, и всюду князья да посадники, правя, на горожан оглядываются. Однако такого, чтоб воля чёрного люда весомее княжей воли была нигде боле не сыскать. А цену той воле новогородская знать ведает - кого купить, кому посулить, а кого в куль зашить, да в Волхов кинуть. Сама же знать все как один из купечества. Вот и выходит - что для торга ладно, то и новогородцам любо.
А ежели княжая воля поперёк, то навязать её не выйдет. Тут надобно хоть ласкою лукавой, хоть уговорами льстивыми, а хоть бы и угрозами растолковать первым людям, что князь об их же корысти печётся.
Видать, затем и отослала Ольга сына в Новоград, чтоб он премудрости княжения постиг. Коли там удержишься, то после уж и в Киеве преуспеешь.
Вот только Святослав княжую долю в ином видел. И, не от юности да скудоумия, а от гордого своего норова да отваги.
О том, что всякая держава торгом богатеет и крепнет он слыхал не раз. Но, слыхал так же и про греческого цесаря Александра. И про вождя свирепых гуннов Атиллу тоже слыхал. Разве купцами они были? А конунг франков Карл? Да, что Карл?! Дед Святослава Рюрик разве серебром, а не железом утвердил стол свой в Киеве?
А вот ежели б ему, Святославу, тот стол перенесть из Киева... да хоть бы и в сам Царьград! Не это ли для Руси величие?!
Ведь сумел же Вещий взять Царьград на меч, заставив трепетать базилевса! Да и отец греков воевал, хотя и не преуспел в том. А, считая прибытки, мошну-то набьёшь, но ни чести ни славы не добудешь.
Увлечённый такими думами да мечтаниями, Святослав о нуждах купчин вовсе не заботился, и княжением своим в Новограде тяготился. Диво ли, что и первые люди его невзлюбили? Продлись так ещё чуть, может и до смуты бы дошло, да встрял Добрыня Нискинич - уладил раздор. И князю пособил советом, и знать прельстил корыстными посулами.
Князю Добрыня молвил так.
На Царьград идти - войско великое надобно. Охочие-то сыщутся. И кун вперёд не попросят - за долю в добыче пойдут. Да, на сам-то поход серебра велми много потребно. Где взять? У купцов только. Однако, не дадут же они. Царьград крепок. Возьмёшь иль нет - неведомо. А и возьмёшь, так почто он им разорённый. В греках от торга корысть, а не от брани.
Мало того. Матушка-княгиня уж десятое лето, как в греческую веру обратилась, и может статься, походу на Царьград не обрадуется. Стол Киевский, вестимо, Святославу от рождения по праву назначен, но Ольга в Киеве крепко сидит. И знать с дружиною её любят, и простолюдины.
Нет, прежде чем на греков мечи точить, Святославу должно в Киеве утвердиться. А для того надобно чтобы о нём, об отваге его да ратной славе не в одной полянской, но и во всех землях молва пошла. Победа ему надобна над сильным ворогом. И такой есть - Хазария.
А ежели решится хазар воевать, так поди, станется уговорить купчин тряхнуть мошнами. Из варяг в греки идя, хазар не минуешь. Оседлал каганат торговый путь, что степняк жеребца, да и понукает. От поборов хазарских торговый люд немалые убытки несёт. Обуздать Хазарию - купцам прямая корысть.
О том после и толковал Добрыня с новогородской знатью.
Те, вестимо, рядили да артачились, однако согласились, всё ж. Сперва те, что помоложе да побезрассудней, а за ними и остальные. И серебришко дали, и припасов. А кто коней да оружие. Иные же и вовсе своих людишек снарядили. Каган-то, по слухам, едва ли не богаче самого базилевса. Чего от доли в добыче отказываться?!
Охочих же со Святославом идти сыскалось в достатке без труда.
В Новограде во всякую пору от разных языков лихих людей хватает. Тут и словене с Ильмень-озера, и чудь со свеями, и готы с полабами. А первее прочих новогородские ушкуйники. Эти кровь да поживу, будто волки чуют.
Собрав рать, князь, однако, на хазар выступать не спешил. Вместо того, Святослав двинул войско к Киеву, а сам с малой дружиной отправился на Оку в земли вятичей[121].
Ольга войну с каганатом могла не одобрить и киевляне бы княгиню поддержали. Потому, решено было прежде так сотворить, чтобы пятиться им стало некуда. Заодно же, не худо б не с пустыми руками в Киев явиться, а с новыми землями.
Вятичи издавна были хазарскими данниками. И хотя платили исправно, а степняки из каганата, что ни лето, зорили их порубежные города да веси, где лютовали без меры. Люди зубами скрипели, но знать терпела, страшась. Святослав насилу уговорил их боле дани не слать, а отрядить посольство в Итиль да там молвить, дескать, князь Киевский силою принудил их под руку Киева идти. А ежели бек с каганом желают вернуть вятичей себе, то прежде пусть одолеют Святослава.
На такое старейшины согласились, хотя в поход на Хазарию с киевлянами на пошли. Лишь немногие юные ратники примкнули к дружине князя. С ними вместе он и ускакал в Киев.
* * *
С той поры, как Игорь сыскал свою погибель у древлян, Киевскими землями уже два десятка лет единовластно правила вдовая княгиня. Потому не диво, что в княжих хоромах челядь набиралась на две трети из девок да жен. И на всех на них, хоть были те хоромы рублены просторными да светлыми, а всё одно оконцев не хватило.
Где пяток, а у иного и с дюжину девок враз толпилось. Женам, и тем любопытно было глянуть на дружину молодого князя, да толкаться с девками зазорно - мужние всё ж.
И добро, что так, не то княгиню, какая спустилась в ту пору из своих покоев, никто б и не приметил. Тут же успели, всё-таки, обернуться да поклониться. От Ольги, правда, суматоха возле окон не укрылась. Она нахмурилась, было, но глянула искоса на Малушу, что ступала с нею рядом, и чело княгини разгладилось.
-═Ну а ты чего разрумянилась?═-═спросила она негромко.═-═Братца, поди, повидать спешишь?
-═Его,═-═не стала запираться Малуша.═-═Соскучилась. Сколь не видались-то! Возмужал, небось. Признаю ли?!
-═Признаешь,═-═улыбнулась Ольга.═-═Чай, родная кровь. Но погоди, однако. Вот Святослава встретим, а тогда отпущу тебя к брату. Негоже простого ратника прежде князя привечать.
Завидев у выхода Свенальда, княгиня, уже не глядя на челядь, зашагала к нему. Малуша тронулась следом.
Свенальд постаревший, да ещё боле раздавшийся брюхом, сумел поклонился княгине легко, и тут же, не приветствуя, торопливо молвил:
-═Мне донесли ныне, что войско, какое князь в Новограде собрал на Киев идёт. Через седмицу тут будет.
-═Велико ли числом?
-═Сильное,═-═кивнул воевода.
-═А о чём намедни толковали - про Святослава да вятичей - проведал? Верно ли?
Свенальд пожал плечами.
-═Мыслю, что верно. С княжей дружиной от вятичей ратники явились. Не много, но есть.
-═Стало быть,═-═вздохнула княгиня,═-═не избежать войны с Хазарией. Ох, Святослав!.. Ну пойдём, воевода, князя встречать. А после, не мешкая, перемолвимся с ним словом. Чую, нелегко нам будет со Святославом столковаться.