Врач взял тонкий скальпель и принялся за дело. Но тут же остановился.
— Ну как? Что-то нашел? — с надеждой спросил сенатор.
— Нашел, — подтвердил Хрисипп. — Какое-то инородное тело, что-то вроде крохотной щепочки… Глубоко вошла, тут надо действовать осторожно, иначе сломается, — произнес он, профессионально подходя к делу, и взял пинцет. — Вот смотри: кончик острый, как у иголки.
— Отравлен… Давай еще раз осмотрим труп Хелидона, может, найдем такую же, — предложил Аврелий.
— Он сожжен на траурном костре, и пепел развеян, — огорчил его Хрисипп.
— Клянусь бородой Зевса, разве ты не мог осмотреть его тогда внимательнее? — взорвался гневом патриций.
— Ты тоже, если не ошибаюсь, находился здесь, сенатор, но не просил меня об этом, — обиделся врач.
— Покажи иглу. Она слишком короткая, чтобы вылететь из лука. И все же проникла настолько глубоко, что не видна снаружи… Как это могло случиться?
— Не спрашивай меня, благородный Стаций, — ответил врач, разводя руками. — Знатоков оружия у тебя сколько угодно, стоит выйти за дверь. Я врач, а не мясник, — сокрушенно произнес он, старательно отмывая руки уксусом.
И все же, несмотря на совет Хрисиппа, никто в казарме не сумел помочь сенатору.
— Мы используем меч и кинжал, пожалуй, еще копье или трезубец, но не яд! Мои ребята — убийцы настоящие. И убивают безо всяких хитростей, а как порядочные люди, — возмущался Ауфидий. — Никогда, никогда не опустились бы они до такой низости, подобные коварные приемы не для них!
— А ну покажи стрелу! — усмехнулся Геракл, протягивая огромную волосатую ручищу.
— Нет, — отрезал Аврелий.
Своей неуклюжей лапищей сарматский гладиатор не сумел бы удержать стрелу. С этой тоненькой острой иголочкой нужно обращаться осторожно.
— Сенатор, забыл тебе сказать, — растерянно произнес ланиста, — Турий говорил вчера, что ему необходимо повидать тебя.
— О богиня Диана! И ты не предупредил меня? — в отчаянии воскликнул Аврелий.
Ауфидий растерялся.
— Я не хотел беспокоить такого важного человека, как ты, из-за простого ретиария, — сокрушенно признался он. — Я сказал, что он сможет поговорить с тобой, когда ты снова приедешь в казарму продолжать расследование.
— Глупец! — вскипел патриций. — Дождался, пока ему не заткнули рот!
Ланиста сжал кулаки и опустил глаза, сдерживая гнев. Теперь этот спесивый магистрат поговорит с Клавдием Цезарем — и прощай Лудус Магнус…
— Покажи, где нашли труп! — потребовал Аврелий, решительно отодвигая его в сторону.
И уже через минуту он стоял в жалкой комнатке, обставленной в спартанском стиле — там была всего лишь скамья с ящиком для одежды и доспехов. Низкое узенькое окошко на уровне пола, единственное в этой конуре, было затянуто металлической решеткой.
— Он лежал на кровати?
— На полу, ничком, вон там, у окошка, — ответил Ауфидий.
Аврелий прикинул расстояние. Слишком далеко, чтобы дотянуться снаружи до Турия рукой. Подойдя ближе и потрогав решетку, он убедился, что она весьма прочная. К тому же, судя по паутине, к ней, похоже, давно никто не прикасался.
Вдруг за дверью раздался какой-то шум и громкий крик.
— Пустите меня! — требовал высокий, визгливый голос. — Пустите меня, ради всех богов!
Публий Аврелий поспешил открыть дверь. Недоставало только, чтобы эти тупые охранники помешали ему говорить с гладиаторами!
— Наконец-то, сенатор! — обрадовалась Ардуина, как только патриций впустил ее.
— Садись, пожалуйста, — любезно предложил Аврелий, помогая ей освободиться от легкого копья и шлема.
Гладиаторша она или нет, но в любом случае Ардуина — женщина, и поэтому с ней следовало обращаться как с таковой. При всем желании сделать это оказалось не так-то просто, тем более что и сама она со своими грубыми, мужскими ухватками отнюдь не облегчала задачу.
— Слушаю тебя, — вежливо обратился к ней сенатор, ожидая узнать нечто важное.
— Что случилось с твоим слугой? Он явился сюда на днях, принес мне прекрасный подарок. И обещал вернуться, но… — Круглые глазки гладиаторши зажглись похотью.
Боги небесные, два трупа в морге, а эта мужеподобная женщина страдает по Кастору! Аврелий уже хотел было довольно резко ответить ей, однако сдержался: не следовало портить отношения с британкой — он видел в цирке, на что она способна.
Успокоив ее туманными обещаниями, Аврелий направился к жилищу ланисты.
— Ауфидий! — призвал он его. — Отмени все бои и тренировки ретиариев. Не хочу, чтобы из них выпустили кишки, прежде чем закончится расследование. Это относится и к Квадрату!