Войско ландскнехтов называлось «кампанией», и в нём могли состоять от нескольких сотен до нескольких тысяч человек - были бы деньги у нанимателя.
Естественно, что всей этой сворой, жаждущей убийств, грабежей и насилия нужно было управлять железной рукой (а по-другому они не понимают) и держать в неких рамках.
Поэтому у них был капитан (как правило - представитель высшей аристократии), который утверждал устав, определявший субординацию; выплату жалования исходя из заслуг и должностей; меры дисциплинарного воздействия (от штрафов и телесных наказаний до смертной казни); и устанавливал некие общие стандарты и нормы, которых был обязан придерживаться каждый наёмник.
Капитан находил нанимателей, заключал контракты от имени своих людей, распоряжался казной, распределял жалование и был верховным командующим. При этом, в том случае, если войско было достаточно большое, капитан не справлялся со всем один, и назначал помощников - лейтенантов.
Лейтенанты делили войско на подразделения, которые, в свою очередь, в зависимости от размеров войска, могли делиться на ещё более маленькие подразделения, где лейтенанты назначали уже своих помощников - унтер-офицеров, сержантов, фельдфебелей и капралов.
Существовали и специальные бойцы, осуществлявшие казни и публичное наказание дезертиров и прочих провинившихся перед строем: эти палачи назывались «профосы», и именно от них позднее возникло искажённое «прохвост» - 887
881
Жизнь выработала у Вас установку чуять опасность за версту и реагировать на неё своевременно. Эти молокососы, конечно же, много о себе возомнили. Но они ещё не ходили пешком под стол, когда потомственный маркиз, Ральфрик Гвидобальдо-Раньери, участвовал в боевых кампаниях молодого Альбериха.
Резко перехватив вооружённую руку, метнувшуюся в Вашу сторону, Вы закрылись нападавшим от его товарищей и, разбив его припудренный носик, отобрали рапиру.
Удар чашевидной гардой в ухо, укол в холёную руку - и через мгновение вся троица улепётывала со всех ног, выкрикивая что-то жалкое и невнятное о скорой и неизбежной мести.
- Ой, да пошёл ты! Сначала драться научись, сопля зелёная, а уже потом иди мериться гульфиками с дядей Ральфриком! - бросаете Вы вслед, показав интернациональный жест спинам бегущих.
Вы получаете +10 пунктов Героизма и +10 пунктов Вдохновения!
Ну, что поделать, в эти дни опасно не только в лесной глуши...
В скором времени на месте появляется наряд гвардейцев, в сопровождении «невинных жертв», один из которых прикрывает накрахмаленным платочком ушибленный носик и тычет в Вашу сторону холёным пальчиком с опалом в перстне.
По словам «пострадавших» ситуация ясна как Божий день: группа молодых людей шла себе, никого не трогала, и тут Вы как налетите, как всех изобьёте, едва рапирой всех насмерть не закололи.
При этом все Ваши доводы и аргументы никого не интересуют по той простой причине, что Вы - шут гороховый, недавно выброшенный на обочину жизни, а они - уважаемые дети патрициев.
- Если Вы красноречивы - 872
- Если нет - 892
882
- Ральфрик! - голос раздаётся практически над самым ухом, заставив сердце уйти в пятки, а волосы поседеть до самых корней.
Обернувшись, Вы замечаете своего младшего двоюродного брата Бартоломеу. Вообще-то, Вы не видели его давно (и в настоящий момент уверены, что ещё лет сто не хотели бы его видеть), проживает он не здесь, хотя у него и имеется тут дом, который он сдаёт.
- Бартоломеу?! - восклицаете Вы, решительно не понимая, откуда он взялся, но, при этом, выражая готовность зашибить его лопатой.
- А кого ещё ты, интересно, ожидал увидеть? Блаженного Иеронима Стридонского? Кому ты ещё, хрен старый, нужен? - раздражённо ворчит он. - Я тут обошёл все улицы, как узнал, что произошло.
- И как ты нашёл меня? - с сомнением спрашиваете Вы.
- Сложил два и два. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы сомневаться в том, где ты можешь быть, - красноречиво покосившись на сундук, Бартоломеу покачал головой, прицокивая языком.
- Вот только давай без ханжества и лицемерия. Люди тем праведнее, чем дальше от ответственности и принятия решений. А зачем ты вообще меня искал? - с сомнением поинтересовались Вы.
Так быстро известие о том, что Вас вышвырнули с должности, долететь до него не могло - это произошло совсем недавно.
Значит, он приехал сюда уже имея для этого причины. А так уж вышло, что Вы в последние годы всё реже виделись с роднёй и больше по неприятным поводам.
- Видишь ли, Ральфрик, твой отец... - Бартоломеу вздохнул и покачал головой. - Даже не знаю, как тебе сказать...