— Я очень на это надеюсь.
***
— Итак, Север объявляет независимость, я становлюсь Королем и выигрываю войну. А что дальше? Будем ждать, пока девчонка Таргариенов вернется с тремя драконами?
— Тебе это не понравится.
— Санса.
— Мы упраздним Железный трон. Такая власть сведет с ума любого. Поэтому мы разделим Вестерос на семь королевств, как это было до прихода Таргариенов.
— Упраздним… Ты что с ума сошла? Что мы будем делать, когда нам понадобится еда посреди зимы? Когда нам будут нужны сталь, золото и люди?
— У нас уже есть договоры с Простором и Западными землями. Мы их просто пересмотрим.
— Ты думаешь у нас получится? Население Севера увеличилось. Если мы станем независимым королевством, нам понадобится больше контроля, больше земли и больше великих домов. И с чего бы Простору соглашаться на наши условия?
— Потому что мы и им заплатим.
— Где ты возьмешь столько золота?
— Не золотом, братик, а вещами, которых у нас в достатке. Меха, дерево. У нас прекрасные резчики по дереву и лучшая обработка древесины к югу от Речных земель.
— Южанам не нужны меха, Санса.
— Они понадобятся им зимой. И я уверяю тебя, что эта зима будет холоднее, чем когда-либо прежде.
— Хватит ли нам самим дерева и пушнины?
— Я выясню это.
***
Кара приехала в Винтерфелл много лет назад, когда её мать устала от того, что её красивое лицо покрыто синяками от мужчины, за которого её выдал отец. Она была служанкой на кухне, там было тепло и безопасно, и она научилась держать голову опущенной и рот на замке — все знали, что Лорд и Леди Старк не терпят слухов, а просто выставляют тебя за ворота.
Старая Нэн была исключением, но она была настолько стара, что Лорд Старк делал вид, что не замечает.
Но ночью девушки постоянно шептались — было слишком тяжело сдерживаться — и Кара за годы, проведенные в замке, узнала гораздо больше, чем за все время, проведенное с матерью в Зимнем городке.
Все знали, что дети Старков были хороши. И все они были уникальны по-своему.
Лина — старшая их девушек — из всех них больше всего любила Робба, и все остальные следовали её примеру. Она говорила, что Робб так хорошо владеет мечом, что когда смотришь на него, внутри все переворачивается. По правде говоря, она была пьяна в стельку. Это был лишь флирт, никогда не выходящий за рамки поцелуев.
Остальные смеялись, падали в обморок и прихорашивались каждый раз, когда он оказывался рядом. И Кара знала, что они видят в нем — красивого, благородного наследника. Но если и был человек, которым она восхищалась издалека, то это была Леди Санса.
Она была тише своих братьев и сестры, всегда вышивала одежду для бедняков из Зимнего городка — Кара знала это, потому что её младший брат ходил бы в обносках, если бы не Леди Санса — и гуляла в богороще. Она была красива: рыжие волосы как у ведьмы из сказок и бледная кожа.
Но Кара знала, что иногда за благородством скрывался эгоизм, а за красотой — жестокость. Она могла легко это доказать на примере своего бывшего мужа.
В общем, она бы довольствовалась тем, что наблюдала за Леди издалека и восхищалась ею, держась подальше, как и подобает дочери крестьянина. И она так и делала. Ну… до этого дня.
Она несла белоснежное постельное белье, свежевыстиранное и накрахмаленное, в покои. И это было большой ошибкой — сложить хрустящую ткань в такую высокую стопку, что она не могла видеть перед собой. Но она проверила, и в коридорах никого не было.
Откуда он взялся Кара не знала, но тот момент до сих пор остался в её памяти: как она врезалась в Грейджоя, и кроваво-красное вино пролилось на все чистые вещи в её руках, и как она с ужасом смотрела на это зрелище.
Грейджой был спокоен и молчалив, но она увидела тот момент, когда его лицо исказилось от шока и ярости. И когда его рука поднялась, собираясь ударить её.
Но он так и не ударил.
— Теон! — воскликнул чей-то голос, достаточно громкий и резкий, чтобы напугать его, и Кара отшатнулась. Из ниоткуда появилась Леди Санса с распущенными волосами, окутывавшими её плечи, словно жидкий огонь. Она вздохнула и протянула руку Каре, спокойная, как будто ничего ужасного не произошло.
— Ну же, — ласково сказала она. — Я уверена, что все не так плохо, как кажется.
— Их же только почистили, — причитала Кара, стараясь не расплакаться. — Мегс уволит меня, я уверена. О, мне так жаль, Леди Санса.
Но Леди лишь взяла небольшую стопку белья и твердо кивнув, сказала:
— Следуй за мной.
Они вместе обесцвечивали ткань и Леди сказала Каре только то, чтобы она не волновалась.
На следующий день Кара была в Большом зале и подавала вино семье Старк, когда услышала, что Леди Кейтилин спросила:
— Что случилось с белыми простынями, Санса? Мегс сказала, что ты что-то упомянула, но она не совсем поняла, что ты имела в виду.
— Я их испачкала, — сказала она, и никто из её семьи не заметил, что она врала.
Кара громко вздохнула, и Леди Санса, встретившись с ней взглядами, подмигнула ей.
Год спустя, на именины Леди Сансы, Кара вошла в комнату Лорда Старка с подносом лимонных пирожных. Вся семья собралась там, и она аккуратно собирала посуду, чтобы не мешать, когда Лорд Старк спросил:
— Что ты хочешь в качестве подарка?
Последовала небольшая пауза, прежде чем Леди Санса ответила:
— Отец, я хочу рыцаря-защитника.
Весь мир, казалось, замер.
Десятый день рождения был одним из ключевых этапов взросления, наряду с совершеннолетием. Старки редко устраивали масштабные праздники для своих детей, и даже когда они это делали, их подарки всегда были обычными, за исключением десятого дня рождения. Лорд Робб попросил великолепного скакуна прямиком из Дорна. И хотя было немало споров, он все же получил, что хотел. Но рыцарь-защитник это пожизненная должность. От нее нельзя отказаться.
— Рыцарь-защитник? — спросила Леди Кейтлин. — Санса, не будь смешной!
— Рыцарь-защитник, — повторила Санса. — Кто-то, кто прислуживал бы мне и защищал. Вскоре я должна буду покинуть дом, мама. Я хочу, чтобы кто-нибудь меня сопровождал.
— Санса, — беспомощно сказала Леди Кейтлин.
Кара очень хорошо понимала ее дилемму. Кто смог бы посвятить жизнь десятилетней девочке, независимо от её красоты и статуса. Какой рыцарь решился бы на это?
Стояла гробовая тишина. Никто не согласится, поняла Кара, и тогда Леди Санса сломалась и заплакала. Жалость зашевелилась в сердце Кары.
— Я сделаю это, — сказал голос, и все повернулись, чтобы увидеть как бастард Лорда Старка — Джон Сноу — шагнул вперёд.
Кара бы улыбнулась, если бы не была занята попыткой слиться в единое целое с гобеленами на стене.
— Джон, ты не… — начал Лорд Старк, только чтобы его прервала Леди Санса.
— О, отец, позволь ему, прошу! — Она повернулась к нему и посмотрела большими и умоляющими глазами, и Лорд Старк заметно поморщился.
— Нед, — сказала леди Кейтлин, — Он не может…
— Мама, я просто хочу…
— Я сделаю это, — сказал Сноу, выглядя почти на грани отчаяния.
У Лорда Робба, стоящего сзади, появилась улыбка, которая с каждым мгновением становилась все шире и шире.
Леди Санса схватила Джона за рукав. Она посмотрела на родителей, гордо подняв подбородок, а затем, разозленная, ушла, прихватив с собой Сноу.
Кара схватила первое, что попалось под руку, и побежала вслед за ними.
Ей потребовалось время, чтобы найти безопасное место, но, спрятавшись за гобеленом на втором этаже, она убедилась, что осталась одна и сдавленно засмеялась, пряча смех в рукаве.
Леди Санса была хорошей актрисой, и когда Джон Сноу сказал, что он будет ее рыцарем-защитником, она выглядела точно так же, как когда солгала своей матери из-за Кары. И Кара готова съесть медную кастрюлю, если это все не было хорошо продуманным представлением.
Молодец, подумала она. Все знали, что благородные дамы рискуют попасть в лапы какого-нибудь садиста, скрывающегося под маской Лорда. Синяки были уделом каждой женщины, от крестьянки до королевы. Если Леди Санса желала как-то это предотвратить, иметь человека, который защитит ее от побоев, она заслуживает этого, и Кара никогда не скажет ни одной живой душе, что все было подстроено.