Такие мерзкие шалости не привлекали девочку. Её охота была совсем другой, намного интереснее, необычнее, азартнее обыкновенной. Здесь необходимо иметь особое чутьё, особый инстинкт, особенную чувственность. А когда в руки попадался мужчина, пришедший к женщине впервые, как Понтий Пилат, никоим образом нельзя было вогнать его в смущение. И всё же никто в этом мире не знает, не может понять, как женщина выбирает мужчину.
Понтий Аквила смотрел на неё во все глаза. Кассий не отставал от друга, а Геминий с усмешкой наблюдал за всеми со стороны, но тоже отдавал должное хозяйке, а заодно и другим зашедшим в гости женщинам. Тем не менее, подруги Деметры увели мужчин с собой, оставив её наедине с Пилатом. Она должна была стать его первой женщиной, вызвать желание и наслаждение. Всё это так. Но он… он просто полюбил.
Любовь в этом мире совсем неразборчива и приходит иногда в удивительные места к удивительным людям. Самое интересное, что гетера тоже влюбилась. Многие чёрствые тут же скажут, мол, не имела права. Но кто для любви писал права и законы? Кто для любви расставил ограждения и обозначил, что можно, а что нельзя?
Пилат уже подумывал остаться в жилище Деметры на следующий день, только у всего на этом свете есть начало и конец. Даже у кольца.
Кассий Херея счёл нужным зайти за другом, когда ночь уже перевалила далеко за половину, и вскоре должно было проснуться многообещающее солнце. Несмотря на то, что визит выполнялся от чистого сердца, Кассий мог заработать для себя огромные неприятности. Но к нему на выручку поспешила сама хозяйка.
— Не смотри на своего друга с ненавистью, любимый, — улыбнулась Деметра. — Притом любовь любовью, а мне зарабатывать надо.
Пилат опустил горящие глаза. Затем отстегнул от пояса увесистый кошель и протянул подруге. У той тоже глаза налились гневом.
— Ты хочешь меня обидеть? Или я ночью тебе не понравилась? Если так, то не надо было говорить мне слов нежных, как твои поцелуи.
— Прости, — Понтий Аквила ещё ниже опустил голову, чего не случалось с ним никогда, даже если мать отчитывала за неприглядные поступки.
— Хорошо, — согласилась Деметра. — Вечером пришлёшь слугу, и я скажу, когда можно меня навестить. Я не хочу, чтобы после меня у тебя в душе скапливалась горечь. Любовь не может питаться горечью — это яд. Она от этого умирает. Я не хочу дарить тебе покойницу.
Идя по берегу Тибра, друзья сначала не разговаривали: каждый предавался собственным мыслям, слоями нахлынувшим на сознание. Понтий дивился свалившимся на него неожиданным чувствам, когда в душе появляется стремление отдать всё на свете для любимой, когда ты понимаешь, что находишься всего лишь на волосок от смерти! А, всё равно! Лишь бы это чувство, поселившееся в душе, никуда не исчезло!
Кассий же думал, что скоро они придут, как обычно, в гимнасию и там на мечах он докажет другу, что не только ему одному везёт в жизни, хоть тот был посильнее и постарше Кассия. Сейчас, даже ещё и повлюблённее.
Вчера, когда они втроём пришли к Деметре в гости, та встретила мужчин на крыльце в пеплосе зелёного шёлка и сразу почему-то посмотрела на Пилата.
Даже заглянула ему в глаза. А в уголках её глаз Кассий со стороны заметил карминовые пятнышки и такого же цвета губы. Она обвораживающе улыбнулась гостям. Хотя какое там — гостям? Одному гостю.
Взяла его за руку, повела в залу, где подала чашу с вином и персик. Не удивительно, что Понтий Аквила сразу в неё влюбился. Не удивительно, что влюбился и Кассий. Тем более, когда под утро он пришёл забрать друга — совсем скоро надо было идти в гимнасию — Деметра плавала в альковном бассейне обнажённая и мило смутилась, когда Кассий вошёл. Как можно не влюбиться в такую женщину!
Сейчас они шли на утренние занятия в гимнасии и молчали.
— Мне кажется, Кассий, — хмурясь, проговорил, наконец, Пилат. — Мне почему-то кажется, что ночное приключение сыграет в нашей жизни необъяснимый переворот. В жизни нас обоих. Но это мне только кажется, я же не авгур.
— Странно, — Кассий даже на секунду остановился. — Мне кажется тоже самое!
Оба опять замолчали, подавленные необъяснимым совпадением мыслей и образов.
Снова в Рим свалился праздник Луперкалий, на который была назначена свадьба Понтия Пилата. Он любил свою будущую жену Клавдию Прокулу, однако не забывал и Деметру. Долгое время Пилат не знал, как объясниться с Деметрой по поводу предстоящего праздника, но девушка сама решила этот вопрос.