А еще эта работа давала мне возможность общаться с молодыми сотрудниками, многие из которых пока не имели опыта оперативной работы. Новички отличались идеализмом и энтузиазмом — именно такие люди в первую очередь шли работать в ЦРУ: блестяще образованные, честолюбивые, превосходно владеющие несколькими языками. Самым лучшим их качеством была любознательность — стремление постичь окружающий мир. Я чувствовала себя как коннозаводчик, занятый воспитанием чистокровных жеребят, которым предстояло стать первоклассными скакунами.
Я с радостью делилась с молодыми коллегами всеми секретами мастерства. Оперативная работа в ЦРУ требует множества практических навыков, которым не учат на «Ферме» и о которых вообще редко говорят. Инструктируя сотрудников перед их первыми заданиями, я старалась предупредить их обо всех возможных ловушках и подводных камнях: с высоты своего опыта мне было нетрудно представить ХХХХХХХХХХХ. Возможно, я искренне заботилась о новичках потому, что в свое время сама была на их месте и не слишком быстро все схватывала, — ведь в нашей сфере все так сложно и непредсказуемо! Мне очень нравилось общаться с коллегами. В нашем подразделении работали несколько старших сотрудников, которые вышли в отставку, но затем вернулись в ЦРУ и стали служить по контракту. Они носили зеленые беджи, и за это мы прозвали их «зелеными». За последние годы, вероятно из-за возросшего объема работ, «зеленых» в Конторе стало заметно больше. Тренируя новичков, я старалась в то же время чему-нибудь научиться у старших товарищей. Их шпионские байки и сплетни давали богатую пищу для размышлений, а их многолетний опыт агентурной работы был просто бесценен. Они не стеснялись рассказывать о своих ошибках и просчетах и о том, что может произойти, если агента начинают проверять на детекторе лжи. Открыто обсуждались переговоры с международной полицией, неполадки в работе шпионских гаджетов, результаты вербовки и прочие насущные проблемы.
Мне, безусловно, нравилось выполнять свои обязанности, а все коллеги по подразделению были настоящими профессионалами. Однако в начале лета я поняла, что все-таки не получаю от работы должного удовлетворения, постоянно отвлекаюсь, думаю о чем-то другом, а иногда и вообще начинаю себя жалеть, чего раньше за мной не замечалось. Мне оказалось не так-то легко смириться с тем, что, пока я без особых перспектив торчу в этом отделе, мои сверстники шаг за шагом продвигаются по службе. Иногда становилось досадно оттого, что, сложись все иначе, я могла бы тоже быть среди них. Успокаивая себя, я старалась внушить себе мысль о том, что в нынешних обстоятельствах карьерный рост не так уж важен. Того ЦРУ, куда я когда-то поступила на работу и где честно служила столько лет, больше не существовало: все изменилось, причем далеко не в лучшую сторону. Особенно пострадала этическая сторона дела. В 2004 году Комиссия Конгресса по расследованию терактов 11 сентября учредила должность директора Национальной разведки — в феврале 2005 года президентским указом на этот пост был назначен посол Джон Негропонте. Он получил полномочия контролировать деятельность директора Центральной разведки, ущемив тем самым интересы последнего. С тех пор Центральное разведывательное управление по сути перестало быть «центральным». Первоначально звучали громкие обещания, что учреждение новой должности ни в коем случае не станет «лишней бюрократической препоной» для ЦРУ, но в конце концов именно так все и оказалось. Мне кажется, Белый дом задался целью ослабить ЦРУ, чтобы потом свалить на него провал военной операции в Ираке и множество других просчетов, ответственность за которые никому не хотелось брать на себя. Газеты пестрели интригующими заголовками бесчисленных статей о «секретных тюрьмах ЦРУ» в Европе, якобы необходимых администрации для борьбы с терроризмом. В «Нью-Йорк таймс» вышла передовица о том, как офицеры ЦРУ сорвали секретную операцию по транспортировке в США авиарейсами из Каира, Багдада и Кабула политических преступников, обвиняемых в террористической деятельности. Газета писала о том, что ЦРУ часто действует через фиктивные и подставные компании, и подробно описывала такого рода ситуации ХХХХХХХХХХХХХХХХХ. Все это ставило ЦРУ в чрезвычайно неловкое положение ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ. Приблизительно тогда же в «Вашингтон пост» появилась статья о нападении офицеров ЦРУ на радикального мусульманского лидера в Милане с целью похищения. Изучив обстоятельства операции, ставшие достоянием общественности, я пришла к выводу, что, по-видимому, причиной провала стали непрофессионализм и самонадеянность исполнителей. В начале июля 2007 года в Италии началось разбирательство по этому делу. Двадцать шесть американцев, которые должны были предстать перед судом, на слушаниях так и не появились. По информации, опубликованной в «Гардиан», среди обвиняемых оказались также резидент в Риме и глава разведывательной сети в Милане. Одно скандальное разоблачение следовало за другим — и так каждый день. А в штаб-квартире ЦРУ лишь грустно разводили руками. Мне всерьез начало казаться, что все случившееся со мной обернулось к лучшему: мечтать о карьере разведчика в данных обстоятельствах явно не приходилось. Нужно было двигаться дальше.