Кирк с усилием потер щеки. Успеть бы...
На экране он видел, как "Валгард" благополучно скрылся в шлюзовой камере "Энтерпрайза". Джефф и Кори вновь были среди товарищей.
– А как там "Элизен", а, Зулу? – крикнул Кирк. Пилот посмотрел на свой экран.
– Движется, – ответил пилот. – медленно, но движется. Это понятно они не тратили энергии на возвращение шаттла, как мы, и они не беспокоятся о людях на станции.
Кирк вздохнул.
– Нигде не видно спасательных капсул? – спросил он.
– Нет, сэр... – Зулу тоже вздохнул. Он понимал, что шансы на спасение исследовательской группы безобразно малы.
– Связь с ними есть, Ухура? – повернулся Кирк.
– Нет, но так и должно быть, если они собираются покидать станцию. Кирк коротко кивнул.
– Телепортационный отсек вызывает центр управления...
Кирк наклонился к интеркому.
– Да, Ранд, я слушаю вас! Вы засекли координаты?
– Да, хотя сигнал очень слабый. Но мы все равно не можем их оттуда вытащить – у нас не хватает энергии...
Сердце у Кирка упало.
– Неужели нет никакой надежды? – почти умоляюще спросил он.
– Увы, командир... Станция накапливает последние остатки энергии для самоуничтожения, и это создает помехи, которые делают абсолютно невозможной локализацию сигнала, а без точной наводки перебрасываемые десантники обречены на гибель...
Кирк уронил голову на руки и некоторое время сидел неподвижно. Потом он резко приподнялся и рявкнул:
– Скотти!..
– Да, сэр! – немедленно отозвался инженер.
– Ты можешь сказать, хотя бы приблизительно, когда накопится достаточное для импульса количество энергии?
– Через пятнадцать минут, командир. Кирк бросил взгляд на часы.
– До взрыва осталось только десять минут... – пробормотал он. Потом сказал, обращаясь к пилоту:
– Мистер Зулу, покажите-ка мне ромуланский корабль.
На экране появилось изображение рейдера. Он медленно, но верно уходил все дальше и дальше от опасного места.
Некоторое время Кирк напряженно размышлял, потом глубоко вздохнул и сказал:
– Направьте притягивающий луч на "Элизен"! Секунду Зулу смотрел на него, не понимая, затем лицо его просияло и он радостно воскликнул:
– Да, сэр!
Он поколдовал над пультом и объявил:
– Энергия на луче, точка фокуса – ромуланский рейдер!
Кирк напряженно вглядывался в экран, пытаясь определить, замедлил ли рейдер ход. Сначала ничего не происходило, но потом... Точно, "Элизен" тормозил!..
– Командир! – позвала его Ухура. На лице ее играла мстительная улыбка. – Телрис хочет с вами о чем-то поговорить, сэр!
– Давайте его на экран. Только, – он криво улыбнулся, – не включайте звук – так будет забавнее... А что он хочет сказать – все равно известно, да и не важно, впрочем.
На экране появилась картинка. Кирк довольно ухмыльнулся и откинулся в кресле, скрестив руки на груди.
Командир Телрис опять-таки выглядел весьма предосудительно. Он был красен, как какой-нибудь синьор Помидор, он орал так, что, казалось, его можно будет услышать со своего рейдера безо всякого радио, он брызгался слюной и кипятился. Он даже делал неприличные жесты, как-то: размахивал беспорядочно руками, с размаху ударял себя ладонью левой руки по предплечью правой, а под конец даже состроил кукиш и долго маневрировал им перед экраном, при этом что-то приговаривая.
– Постоянно держите луч на "Элизене", – сказал Кирк, обращаясь к Зулу, а потом добродушно улыбнулся Телрису и приветливо помахал ему рукой, отчего бравого вояку чуть было не хватила кондрашка.
Пока Чехов возился с генератором, Маккой пристально вглядывался в лицо ромуланца. Неясное подозрение закрадывалось в его душу.
– Ты ведь с самого начала знал, что шлюзы открыты? – спросил он негромко, придвинувшись к пленнику.
– Что?.. – отшатнулся тот.
– В чем дело? – повернувшись, спросила Лено.
– Я ему не верю, – сказал Маккой. – Посмотри на него – он вовсе не огорчен нашей неудачей. Лено пристально посмотрела на Орриена. Лицо ее словно окаменело.
Она хотела что-то сказать, но тут Чехов с чувством выкрикнул:
– ... Твою мать! – и пнул генератор изо всей силы.
– Что стряслось? – спросил Маккой с некоторым испугом.
– Это чудовище испортило и наш драгоценный прибор, вот что стряслось... – со злостью сказал лейтенант.
Он посмотрел на шлюзовую камеру и с грустью добавил:
– Этим путем нам отсюда уже не выбраться...
– Может быть, капсулы есть в других отсеках? – спросила Лено.
– На этом уровне капсул нет, – подал голос ромуланец. – Другие капсулы находятся уровнем выше, но уже далеко по коридору...
Чехов круто повернулся к пленнику и в упор спросил его:
– Мы доберемся туда за десять минут? Лейтенант буквально сверлил взглядом ромуланца, но тот глаз не отвел.
– Если побежим бегом, то доберемся и за пять, – сказал он твердо.
– Лейтенант, единожды солгав... – предостерегающе начала Лено.
– У нас нет выбора, – бесстрастно сказал Чехов. – Пошли быстрее.
Спока я понесу сам... Лено отступила на шаг назад.
– Нет, шеф. Ни за что...
– Мичман, это бунт на корабле? – осведомился лейтенант.
– Эй, эй, у нас нет времени, чтобы обсуждать такую ерунду! – перебил их Маккой. – Бежим быстрее!..
Не пререкаясь более, они побежали. Маккою казалось, что сердце его выскочит из груди, а сам он не сделает более ни шагу. Только он собирался сказать об этом во всеуслышание, как топотавший впереди ромуланец остановился и распахнул дверь:
– Здесь...
Чехов впихнул пленника в дверной проем и вошел туда сам. Следом ввалился Маккой.
– Слава тебе, Господи, пришли... – выдохнул он и вдруг замер с открытым ртом.
– Что это такое? – пролепетал доктор, испуганно озираясь.
Помещение, в котором они оказались, вовсе не походило на шлюзовую камеру. Это была большая комната с кушетками приятного вида и окном во всю стену.
Последней вошла Лено и тут же опустила бесчувственного Спока на ближайший диванчик. Затем она оглянулась по сторонам и, ни слова не говоря, медленно потащила из ножен десантный тесак – из тех, которым можно завалить и мамонта.
Но эти угрожающие приготовления не оказали на Орркена видимого впечатления. Он стоял посреди комнаты со связанными руками и презрительно улыбался.
– Что это значит? – ледяным тоном осведомился Чехов. – Я так понимаю, ты заманил нас в ловушку, ромуланец?
Тот злобно расхохотался.
– Ты прав, федеральная собака! Неужели вы думали, что я позволю вам уйти отсюда живыми?! Я только исполнил свой долг ромуланского солдата!
Лено двинулась к нему через всю комнату. Очень медленно, не торопясь...
Чехов жестом остановил ее.
– Простите, мичман...
И добавил, обращаясь к ромуланцу:
– И ты, дружок, извини.
После этих слов он коротко и вроде бы несильно ударил Орриена в челюсть.
Ромуланец взлетел в воздух, плюхнулся на пол, проехал по нему пару метров, ударился головой о стену и затих.
Чехов, не обращая на него более внимания, уселся на кушетку и глубоко задумался.
"Какие же они все-таки, эти русские", – не вольно подумал Маккой, нисколько, впрочем, ромуланца не жалея.
Он без сил опустился на диванчик и стал смотреть в огромное окно-иллюминатор. Там он вдруг увидел среди звезд знакомый силуэт "Энтерпрайза"...
Доктор вздохнул и закрыл глаза.
Лено примостилась рядом.
– Сколько у нас осталось времени? – тихонько спросила она.
Маккой посмотрел на часы.
– Две минуты, Кристина...
– Что же мы будем делать?
– Вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов, – вздохнул Маккой. Ему почему-то очень хотелось жить.
– Командир! – радостный возглас Скотта оторвал Кирка от созерцания потерявшего лицо Телриса, который к тому времени совершено распоясался. Командир, у нас есть достаточная мощность для импульса!