— Мы с Арно просто друзья, — произношу с каменным лицом.
— Конечно-конечно! — фыркает Рен. — Ладно, раз осколок никак не связан с преступлением, и ничего захватывающего ты мне не расскажешь, я попрощаюсь. Пойду досыпать!
— Рен, даже если бы он был связан с преступлением, я бы всё равно ничего не сказала, — заявляю в отместку. — Ты не в нашей команде!
— Слава Создателю за это! — смеётся он и отключается.
— Это точно! — бормочу себе под нос и откладываю в сторону галофон. На очереди конверт от господина Альстейна!
Я чувствую внутреннюю дрожь нетерпения, но стараюсь держать себя в руках и медленно достаю стопку бумаг, присланных моей незримой тенью. Первым делом знакомлюсь с сопроводительным письмом, в котором мужчина по обыкновению резюмировал всё то, что удалось раскопать его подчинённым.
Во-первых, он подтверждает тот факт, что Юдо Амори никогда не покидала Фабье. Во-вторых, он раскрывает несколько нюансов, касающихся поездок Обэ. Да, она выезжала заграницу в составе и за счёт благотворительных миссий, однако всегда обменивала обратные билеты, меняя дату на более позднюю. Где она останавливалась, никому неизвестно, потому как ни в одной гостинице она не регистрировалась, но — о, чудо! — неожиданно и волшебным образом появлялась Юдо Амори!
Ещё примечательнее «в-третьих» от господина Альстейна! Госпожа Юдо любила посещать дорогие рестораны, всевозможные празднества и увеселительные мероприятия. Откуда у неё на это были средства? Обычно её спонсировал состоятельный друг. В каждом городе он был новым.
Господин Альстейн предоставил информацию о судьбе особых «друзей» кокетки. Все они плохо кончили. Обэ Амори, скрывавшаяся под личиной сестры, оказалась прямо-таки роковой женщиной! Последней её жертвой стал господин Менси. Он настолько потерял голову от красавицы, что вернувшись на родину, подал на развод. Поступок глупый, но возможно, Обэ дала ему надежду на продолжение романа. Надо будет…
— Почему ты меня не разбудила?
Я вздрагиваю, услышав голос Сильвэна. Не поднимая на него взгляд, как можно небрежнее собираю разбросанные по сиденью бумаги. Складывая их обратно в конверт, отвечаю ровным тоном:
— Тебе же некуда спешить сегодня.
Похлопываю ладонью по освободившемуся месту. Пусть думает, что я не прячу от него документы, а… проявляю заботу.
Сильвэн жест расценил верно и правильно, потому присаживается со скептической улыбкой на лице.
— Опять тайны? — он обхватывает меня за шею и притягивает ближе.
— Осталось намного, — оправдываюсь шёпотом.
Наши губы соприкасаются, но превратить лёгкие намёки на ласку в поцелуй не позволяет стук в дверь.
Выдохнув, я отстраняюсь и иду открывать.
— Без пятнадцати семь, госпожа да Мерод, — ставит меня в известность дворецкий. Именно он оказывается за дверью. — Завтрак готов. Прикажете подавать?
Смотрю через плечо на Сильвэна, развалившегося на диване. На нём нет рубашки. Не уверена, что брюки застёгнуты до конца. Босой с наспех собранными волосами, он являет собой живое воплощение искушения. Его взгляд подтверждает нескромные ассоциации.
Ещё раз вздохнув, — только теперь куда тяжелее — оборачиваюсь к дворецкому:
— Будьте любезны, накройте стол на двоих. Через двадцать минут мы с господином ла Лэкре спустимся.
Поклонившись, мужчина удаляется. На его лице не дрогнул ни один мускул — вот это выдержка!
***
Внезапно приходит осознание того, что в столовой стало как-то тихо. Точнее сказать, пусто! Поднимаю голову, отвлекаясь от тарелки с фруктами, и сразу же ловлю взгляд Сильвэна, очень похожий на тот, каким он смотрел на меня утром в спальне. Немного нервно оглядываюсь по сторонам. Прислуги нет, а дверь в комнату закрыта.
— О чём же ты так глубоко задумалась?
Я вздрагиваю от звука голоса Сильвэна, прозвучавшего неожиданно близко. Поворачиваюсь в сторону мужчины. Он стоит совсем рядом, упершись бедром о столешницу, и по-хозяйски ворошит веточку винограда, лежащую на моей тарелке, в поисках самой лучшей ягоды.
— А ты как думаешь? — откидываюсь на спинку стула, мысленно отметив тот факт, что мы с Сильвэном, не сговариваясь, перешли на «ты».
— Об убийстве? — он пожимает плечами и отщипывает от кисти самую достойную ягодку, только вместо того, чтобы отправить находку в рот, Сильвэн подносит её к моим губам.
Честно сказать, у меня пропало настроение для таких шалостей. Эйфория, накатившая в тот момент, когда я полностью представила картину преступления, схлынула, оставив после себя мысли о последствиях, к которым приведёт придуманный план. В случае его претворения в жизнь, конечно, но в успехе затеи я почему-то не сомневаюсь.