Как много слов он произносит, а мог бы просто задать вопрос! Не вижу смысла скрывать от него то, что в скором времени станет очевидным:
— В записке указан адрес и имя человека, которого аноним охарактеризовал, как мастера по изготовлению редких украшений.
— Полагаете, это автор артефакта?
Я пожимаю плечом и честно признаюсь:
— Других вариантов, кто бы это мог быть, у меня нет.
Дирижабль, наконец, входит в портал. Я внутренне напрягаюсь… вот уж не думала, что такая мнительная! А Роже, похоже, совсем не замечает изменений, происходящих за бортом. Куда больше его занимают собственные мысли.
За круглым оконцем жемчужно-серый туман сменяется обычным, природным. В нём проступают долгожданные очертания домов окраины Розеля. Вот тут Роже решает, что можно продолжить беседу:
— Я нахожу весьма странным то, что вчера вечером вы встречались с каким-то незнакомцем, а сегодня получаете записку с именем одного из участников ограбления.
— Не с незнакомцем, а со старым знакомым дядюшки, — напоминаю об этом моменте забывчивому коллеге и заявляю мягким голосом: — Находите странным — ваше право! В жизни вообще много невероятных совпадений. Порой им нужно просто радоваться и благодарить высшие силы. Я, к примеру, уже вознесла хвалу Единому за утреннюю записку. Возможно, она окажется пустышкой, но Он старался!
Взгляд напарника полон сомнений.
— Мелина, я не люблю, когда из меня делают дурака.
— Роже, — говорю всё тем же мягким тоном, — мой жизненный опыт показывает: из человека возможно сделать дурака только в том случае, если он сам того желает.
Умный человек поймёт намёк. Не стоит задавать вопросы, на которые, ты знаешь, тебе заведомо ответят ложью.
Вот Роже и замолкает. Он умный.
А молчание действительно гнетущее…
— Я попросила господина Нико встретить нас. Отдадим ему вещи и документы, а сами поедем на встречу.
— Так вам ещё и встречу организовали! — Роже поражён до глубины души.
— Простите, я неверно выразилась. Нас, разумеется, никто не ждёт, но я ведь могу надеяться на удачный исход мероприятия!
— Можете, — бросает он сухо.
Не верит!
Я достаю конверт из сумочки и протягиваю его спутнику, засомневавшемуся в моей честности:
— Читайте!
— Нет, увольте, — Роже отводит мою руку, с зажатым в ней письмом.
— Я настаиваю, — в моём голосе пусть не металл, но камень. Любой бы подчинился. Господин Рейн не исключение.
Проходит от силы секунд тридцать, как он возвращает корреспонденцию, ставшую причиной раздора.
— Удовлетворены? — забираю у него письмо.
— Более чем.
— Что ж, в таком случае, давайте выбросим из головы всякие глупости и мысленно пожелаем нам мягкой посадки.
Мне никогда ещё не приходилось видеть господина эксперта таким обескураженным.
— Не желаете попробовать? Мне помогает! — с этими словами я демонстративно закрываю глаза и сосредотачиваюсь на приятных образах. Если погрузиться в это состояние достаточно глубоко, то иногда тряска совсем незаметна!
Мобиль петляет по улицам одного из старейших кварталов города. Представитель преступного сообщества Дийона, которого мы ищем, выбрал местом своего обитания тихий и вполне респектабельный район столицы. Если бы я не была знакома с данными статистики и много ещё с чем, что обычных обывателей не касается, я бы никогда не поверила в неблагонадёжность и закононепослушность любого человека, проживающего здесь. Наивные, наивные люди!
— Мелина, о чём вы так глубоко задумались?
Оборачиваюсь к Роже:
— Размышляю о том, какие люди могут жить в этом районе.
Он немного подаётся вперёд, дабы разглядеть здания, проплывающие мимо.
— Приличные, должно быть.
— Приличные, — повторяю за ним, но настоящие свои мысли утаиваю.
— Приехали, — извещает нас водитель. Вот только в этом нет надобности: мобиль остановился, а мобили не ломаются.
— Я заплачу, — Роже твёрдым голосом останавливает мой порыв открыть сумочку и достать кошелёк.
Пожав плечами выбираюсь из машины. Напарник отстаёт от меня всего на несколько секунд.
— Могли бы подождать! — его губы так и норовят сжаться в линию. — Я бы помог.
Со вздохом представляю, как со стороны выглядит мой поступок, вернее, «проступок» Роже. Не помочь даме выйти из мобиля — «фи!» три раза.
— Простите меня за своеволие и попрание всех норм этикета. У меня голова совсем другим занята… — рассыпаюсь в извинениях и объяснениях, — как-то не до этих тонкостей!
Роже немного светлеет лицом и с усмешкой замечает: