— Аделард да Силле, — выдыхает господин Эстейн.
— Вот и прекрасно! Надеюсь, вы не станете возражать против того, чтобы я вызвала своих коллег из Управления? А вы можете связаться со своими адвокатами.
— Толку от них! — фыркает мужчина и садиться обратно за стол.
Я почти заканчиваю составлять один очень важный документ, как раздаётся трель голофона. Интересно, кто может звонить так не вовремя?!
Золотые пылинки собираются в образ господина Лори. Он чем-то доволен.
— Как у вас дела, госпожа Мерод?
— Работаю, — отвечаю кратко и возвращаюсь к документу. Смотреть на светящуюся радостью физиономию начальства нет никакого желания.
— Работаете… это хорошо, но уже бессмысленно, поскольку пока вы прохлаждаетесь в Миле, здесь в Розеле пара наших сотрудников обнаружила изготовителя артефакта, о котором вы писали во вчерашнем отчёте. Осталось его немного дожать, и мы узнаем имя заказчика! Вот так-то!
— Аделард да Силле, — бросаю я, не отвлекаясь от письма.
— Что простите?
— Имя заказчика — Аделард да Силле. Я как раз заканчиваю заполнять запрос на разрешение…
— Какое ещё разрешение?!
— Разрешение на его задержание, на обыск трёх домов, находящихся в его собственности, и на проверку счетов и банковских ячеек. — Я поднимаю голову. — Подпишете?
Господин Лори мочит. Видимо, он никак не может понять, что происходит. Приходится объяснять:
— Мы с господином Рейном утром прибыли в Розель, чтобы побеседовать с Пьером Эстейном. Этот авторитетный в определённых кругах человек является создателем того самого артефакта. Он же и назвал нам имя заказчика кражи. Так мне работать дальше, или это бессмысленно?
— Жду бумаги через пятнадцать минут! — рявкает озверевший начальник и отключается.
— Через пятнадцать, так через пятнадцать… — бормочу я.
Мимо проходит господин Кристоф, и мои невнятные слова привлекают его внимание:
— Что-то случилось?
— У нас в команде случаем нет телепортиста? Господин Лори попросил предоставить бумаги на подпись через пятнадцать минут.
— Раз попросил, значит, доставим, — посмеивается мужчина. — Пакуйте их в конверт!
ГЛАВА 10
Минуло ровно две недели со дня раскрытия кражи Этель, а удостоверение следователя мне выдали только сегодня. И сегодня уже я спрашивала Агни о её планах на вечер и просила не ждать меня и не волноваться. Я не стала приглашать соседку отметить вступление в новую должность, поскольку не представляла, как поведут себя мои сослуживцы после нескольких бутылок вина.
Впрочем, в Рене, Роже и его друге, — если он, конечно, сможет почтить нас своим присутствием, — я уверена, а поведение моих соседей по кабинету — загадка. Да и неловко Агни будет в такой сугубо мужской компании! Лучше мы с ней устроим скромный домашний ужин в мою честь.
Хотя, если честно, я очень рассчитываю на то, что алкоголь развяжет язык моим коллегам, и они расскажут, чем завершился суд над всеми фигурантами дела. Судьба Россери-младшего меня тоже волнует, но для того, чтобы её узнать, нужно пообщаться с господином Пюри.
Поначалу я была ужасно возмущена, когда у меня забрали все документы, сухо поблагодарили за выполненную работу, пообещали в очередной раз столь желанную награду, а после… попросили удалиться из кабинета. Потом я узнала, что процесс будет закрытым: никакой гласности, никакой прессы!
Я выказала своё недовольство сложившейся ситуацией господину Калло. Надо заметить, весьма не вовремя — он только что вернулся от господина Лори и был зол, как не знаю кто. В итоге, я ничего так и не узнала, зато мне порекомендовали место, где стоит попробовать спрятать своё недовольство в купе с претензиями, обидами и прочим.
Окажись в подобной ситуации, матушка, она упала бы в обморок. Папенька прибегнул бы к рукоприкладству. А я… я сделала каменное лицо и заявила, что мне стыдно за своё восхищение человеком, не способным в трудную минуту совладать со своими эмоциями и забывающим в этот миг о том, что он разговаривает с женщиной. После этих слов все амулеты в кабинете полыхнули разом и так ярко, будто взорвался праздничный салют!
В общем, господин Калло долго потом передо мной извинялся. Даже объяснил причину своего молчания, пока я была в Миле. На самом деле, я подозревала, что дело именно в чистоте эксперимента, которую он боялся нарушить. Когда же наставник преподнёс мне в подарок амулет, блокирующий действие артефактов, подобных тому, что носит госпожа Нази, я окончательно простила ему несдержанность.