– …значит, это сделано не людьми, – закончил Вадим. – Поэтому давайте поскорее вернемся на борт и займемся делом.
Спустя час они точно знали, что найденный ими объект не является ни природным феноменом, ни созданием человеческих рук. Потом еще несколько минут только молча поглядывали друг на друга, подавленные грандиозностью момента.
– Что делать-то будем? – спросил наконец Ахмед.
– Можем передать объект корпорации, как и предписывается контрактом, – медленно проговорил Вадим, искоса поглядывая на начальника.
– Вот не надо этого, не надо меня подначивать! – поморщился Пассош. – Другие предложения есть?
– На «Ди Луле» найдутся люди, которые предложат за эту штуку настоящую цену, – пожал плечами пилот.
– Не предложат, – вздохнул Вадим. – Именно настоящую не предложат. Ни фанатики с «Ди Лулы», ни вообще никто на Луне. На Земле – может быть. Но не здесь.
– Предлагаешь тащить его на Землю? – удивленно приподнял бровь Пассош. – Как?
– На Земле за него дадут миллиарды, за такие деньги я согласен подумать, как именно.
Ахмед подумал, что за миллиарды он тоже мог бы подумать, но русский еще не закончил:
– Главную ценность составляет не он сам, а то, что на нем записано. Если бы мы могли прочитать это, то речь шла бы уже не о миллиардах, а… я даже не знаю. Хорьхе, ну ты же у нас спец в этом вопросе! Как это сделать?
– Как сделать? – Пассош поднял лицо к низкому потолку. – Просто. И сложно. Берем лазер. В нелинейной среде превращаем его излучение в бифотонное поле. Ортогонально поляризуем полученные пары фотонов, после чего разделяем их на два пучка. Один пропускаем через наш объект. Причем делаем это по оси, иначе зачем ему полупрозрачные зеркала на торцах? Смешиваем. Бифотонные пары при этом будут нести триты квантовой информации, кутриты. А потом тратим лет сто на то, чтобы разобраться в полученных данных. Или двести.
– А что так? – удивился гравиметрист. – Мы знаем, что информация представлена в троичной системе. Квантовые компьютеры у нас есть, даже на этой жестянке стоит квантовик. Дальше дело техники. Нет?
Пассош покачал головой:
– Нет. И компьютеров нет. В смысле, таких, как нужно, нет. Не умеем мы работать с кутритами напрямую. Приходится их с кубитами запутывать, с квантовыми двоичными единицами то есть. Прямая работа с квантовыми состояниями высокой размерности – дело будущего. Тут узкой группой не обойдешься. Придется создавать вычислительные кластеры огромной мощности, а это задача на десятилетия, не меньше. Я так думаю.
– Жаль, – погрустнел Вадим. – Ну и куда тогда?
– На «Ди Лулу», – принял решение Пассош. – Есть там люди, которые жизнь положили на рассмотрение этих вопросов. Не мешает показать нашу находку им и проверить еще раз. Не обижайся, Вадим, я просто хочу получить независимое подтверждение. Кроме того, «Ди Лула» – единственная база, куда мы можем протащить эту штуку без посторонних глаз. Ну, возражения у кого-нибудь есть?
Возражения были у Ахмеда, но он не высказал их вслух. Он не слишком понял всю эту научную абракадабру, которую несли его пассажиры, но уловил главное. А еще он неплохо знал тех, кого имел в виду начальник партии, и серьезно сомневался в том, что они, получив в свои руки настоящее инопланетное изделие, смогут держать язык за зубами. Даже три человека – это уже слишком много, а если в тайну окажется посвящен кто-нибудь еще…
В лучшем случае придется продать артефакт на месте. Пусть это будет дорого, но это все равно не миллиарды. А ведь дядя Башар на Земле мог бы найти покупателя. Точно мог бы! И даже один миллиард на троих… А ведь, может быть, и не один…
– Ну, что, Ахмед, летим на «Ди Лулу». Прямо сейчас. Заводи свою керосинку, – сказал гравиметрист.
Ахмед медленно кивнул. Ему внезапно пришла в голову мысль, как доставить артефакт на Землю. Он уже открыл рот, чтобы высказать ее вслух, но вдруг застыл, словно громом пораженный. Он внезапно понял, что ни Вадим, ни Пассош ему для этого не нужны.
– Пилот, вы меня слышите? – переспросил Пассош.
Ахмед медленно кивнул. Потом кивнул еще раз. Потом молча развернул кресло и запустил тест корабельных систем. Руки его бегали по приемной панели автоматически, без участия разума, а в мозгу крутилась молитва:
Запущенный им тест был не совсем обычным. Несколько лет подряд Ахмед вносил небольшие, но важные исправления в пакет программ, управляющих всеми устройствами его «Кузнечика», просто так, на всякий случай.