— Ну, значит, у меня будет отличный стимул — переплюнуть тебя, Хизер.
Она усмехнулась и, качнув головой, сказала:
— Буду держать кулаки за тебя!
Том вернулся к моей статье, а я решила не терять момент и продолжила:
— По правде говоря, я хотела вас попросить о помощи.
Я посмотрела на Хизер и серьёзно произнесла:
— Тебя, Хизер. Может, ты дашь парочку советов о том, какие у нас футболисты? Ты ведь уже с ними общалась. Или, возможно, у тебя уже есть какая-то информация?
Затем я перевела взгляд на Тома, который снова поднял голову и, приподняв бровь, внимательно на меня смотрел.
— И тебя, Том. — Он кивнул, выжидая, что я скажу дальше. — Может, ты поговоришь с Хантером? Если и начинать общение с ребятами, то, конечно, лучше начать с твоего брата.
Том лишь пожал плечами, безразлично протянув:
— Без проблем. Он не будет против.
А затем, чуть сузив глаза, добавил:
— Единственное, что я тебя попрошу… каким бы он ни казался очаровательным, не спи с ним.
Я тут же шире улыбнулась и, подняв руку, торжественно заявила:
— Даю слово, Том!
Но он, всё так же изучающе глядя на меня, не торопился расслабляться.
— Сама понимаешь, я не хочу потом быть между вами, как между двух огней. Да и если вы расстанетесь — это может повлиять на нас.
— Как-то быстро ты нас свёл и развёл, — усмехнулась я, скрестив руки на груди и глядя прямо на Тома. — И теперь мне интересно, почему ты считаешь, что мы обязательно расстанемся? Ну, чисто гипотетически.
Хизер тут же уставилась на него, её глаза сверкали азартом, а на лице застыло выражение немого ожидания, говорившее: «Ну давай, выкручивайся теперь, Том. Сморозил глупость — отвечай за слова».
Том поёрзал на стуле, явно не ожидая, что его безобидная фраза обернётся допросом.
— Не обижайся, Ники. Дело не в том, что ты плохая. Просто... — он замялся, будто подбирал слова.
— Ой, да говори ты уже как есть, — с ехидцей перебила его Хизер, закатив глаза. — Трахает всех, кто носит юбку? Ну, серьёзно, Том, это же ни для кого не секрет.
Она сложила руки на груди, ожидая его реакции, а я едва сдержала смех, потому что сказано это было настолько в точку, что даже если бы Том попытался что-то опровергнуть — никто бы не поверил.
— И, собственно, они там все такие, — добавила она с невозмутимым видом, откинувшись назад.
Том поморщился, будто только что откусил дольку лимона, затем стянул кепку, которая сидела на нём козырьком назад, почесал голову, снова натянул её и, наконец, нехотя сказал:
— Если говорить таким языком — то да.
Он выдохнул, посмотрел на меня и добавил:
— Я просто не хочу потом звонить ему и отчитывать.
Я широко улыбнулась, театрально прижав руки к сердцу, и с преувеличенной нежностью произнесла:
— Как это мииииило. Ты бы отчитывал его из-за меня? За то, что бросил? Том, ты лучший босс.
Том фыркнул, но ничего не ответил, просто вернулся к ноутбуку, делая вид, что его всё это уже не волнует. Но я заметила, как уголки его губ дёрнулись вверх.
Эта тема его тоже знатно повеселила.
— По поводу статьи, Ники, — он щёлкнул по клавиатуре, не поднимая глаз, — она стоящая. Молодец. Завтра её запостим.
Я вскинула руки вверх, и в голосе звучало явное самодовольство, когда я протянула:
— А кто тут молодец?
Хизер улыбнулась, качнула головой и, с прищуром глядя на меня, с лёгкой ноткой вызова произнесла:
— Наконец-то у меня появился достойный противник.
Я лишь шире улыбнулась, чувствуя внутри лёгкое, приятное волнение.
Ну не здорово ли?
Глава 5. Ники
Неделя пролетела стремительно — казалось, только вчера я с головой погрузилась в свою статью, в лекции, в университетскую рутину, а уже снова четверг. Помимо того что я и так каждый день ходила по кампусу, сочиняя заголовки и вымучивая из себя хоть какой-то осмысленный материал для редакции, плюс домашние задания, встречи, семинары и просто банальная жизнь — ведь я всё ещё молодая девушка, а не затворница в монастыре с ноутбуком, — теперь к этому всему добавилось ещё и то, что каждый вечер я проводила в наушниках, растянувшись на кровати, смотря разборы, слушая объяснения и вникая в правила американского футбола. И, если честно, это было настоящей пыткой для человека, который вырос на хоккее и теннисе.
Что я могу сказать? Жестокий это вид спорта. Жестокий и беспощадный. Хотя, наверное, это можно сказать о любом спорте, где присутствует контакт, борьба и куча тестостерона. Но именно в американском футболе я впервые поняла, что слово «столкновение» — это не фигура речи, а реальная, полноценная физическая атака, где игрок может улететь метра на три, врезаться в другого, получить сотрясение и просто встать и пойти дальше, потому что судья не даст за это карточку, а скорее похлопает по плечу. Это тебе не европейский футбол, где при малейшем касании люди театрально падают и корчатся в муках, вымаливая у судьи жёлтую карточку для обидчика. Здесь всё иначе. Здесь либо ты железный, либо сиди на скамейке.