— А то я тебе рот с мылом вымою.
Скуластый будто не слышит.
— Так что же привело вас в нашу глухомань?
— Они собираются спасти человечество, — услужливо сообщает Ратсо.
— Заткнись.
Теперь пришел черед моего коктейля — Скуластый выпивает его одним глотком.
— Чего ты хочешь? — спрашиваю я.
— Возмещения убытков. — Он подчеркнуто вальяжно приглаживает волосы. — Поступим вот как. Ты оставляешь мне телок — эту и тощую азиаточку, — а я забываю все свои обиды.
— И не мечтай.
— Какого лешего ты прицепился, чувак? — снова вмешивается Донна.
— Ой, я тебя обидел? А мне начхать. Мы не поддерживаем идею всеобщего равенства. Если бы Бог хотел, чтоб всем командовали бабы, дал бы им побольше сил, пускай бы защищались.
— Думаешь, не защищусь? — зло прищуривается она.
— Убери палец с курка, дура. — Скуластый наконец поворачивается к Донне. — Тут мой дом. Выстрелишь — и на тебя кинется весь клан. На куски порвут.
— Донна, успокойся, — прошу я.
— Сам успокойся! — огрызается она.
— Да ладно, — говорит Скуластый. — Ничего сложного. Поработаешь подстилкой. Долг спишем тебе, скажем, через годик. К тому времени привыкнешь. Заведешь себе спонсора и будешь жить в шоколаде.
Ага, теперь понятно, что это были за девицы с телохранителями. У них уже есть «спонсор». А у тех, что продают себя на входе, — еще нет.
— Знаешь? — Скуластый расплывается в самодовольной улыбке. — Я с тобой даже лично покувыркаюсь.
— Полегче на поворотах, донжуан. Ну и грязный у тебя язык! Ты им что, свою маму ублажал? — За спиной Скуластого вырастает Питер. Рядом стоит перепуганный Доминик.
Конфедерат меняется в лице и медленно опускает стакан.
Кончик Питерова ножа упирается в жилку на шее Скуластого.
— Убери нож, — цедит тот.
— А волшебное слово где?
— Убери нож, пожалуйста.
— Не уберу. Но за то, что попросил вежливо, спасибо.
— Отсюда есть выход на улицу? — спрашиваю я у Ратсо.
— Есть лестница, только там не пройти.
— Веди.
Питер рывком ставит Скуластого на ноги и опускает нож к его спине.
— Вам не скрыться, — говорит Скуластый. — Я уже всех на ноги поднял.
Забираю у него с пояса рацию. Она выключена.
— Вранье. Скорее всего, ты был здесь один и случайно наткнулся на нас.
Идем в дальнюю часть бара. Громкая музыка и столпотворение нам на руку. Ножа у спины конфедерата никто не замечает.
Доминик открывает дверь на лестницу, и мы проскальзываем внутрь. На площадке темно, хоть глаз выколи. Достаем фонарики.
— Вы меня убьете? — В голосе Скуластого появились испуганные нотки.
— Это проще всего, — отвечаю я. — Донна, у тебя скотч остался?
Связываем конфедерату руки за спиной и лодыжки. Я сую ему в рот кусок своей рубашки, приматываю кляп скотчем. Он не сопротивляется, не издает ни звука. Никаких традиционных стонов и подвываний. Лишь красноречивый взгляд, в котором читается: «Прикончу!»
Все может быть.
Усаживаю Скуластого на край ступенек, ведущих вниз, в черноту.
Донна смотрит ему в глаза и пинком сбрасывает с лестницы. Пока он катится вниз, до нас доносятся отрывистые вскрики.
— Так, — говорю я. — Теперь выходим. Всем вести себя естественно. Уверен, этот ущербный не успел оповестить своих. Возражения есть?
— Есть вопрос. — Ратсо вскидывает руку. — Так вы с ним знакомы?
— Да. Долго рассказывать. Прости, что втянули тебя. Хочешь с нами? Тебе теперь здесь опасно.
— Согласен, — подумав, кивает он. — В точности, как я говорил. Предназначение.
— Именно, — соглашаюсь я и открываю дверь в бар.
Никто ничего не заметил, так что выходим спокойно. Питер шлет прощальный воздушный поцелуй Доминику.
Молча минуем вооруженных громил.
— Хорошо, видать, погуляли, — ухмыляются они нам вслед.
Спускаемся по лестнице в главный зал. Тут по-прежнему кипит торговля. Но нам трудно воспринимать Базар как раньше. Его дух неуловимо изменился; вся эта суета и толчея, оказывается, обслуживает интересы конфедератов. Даже воздух здесь теперь испорчен.
На противоположном балконе происходит какая-то ритуальная церемония. Охранники в камуфляже окружили парня; тот стоит, понурившись. Другой парень зачитывает то ли воззвание, то ли объявление. Все головы в зале повернуты туда. Над участниками действа мрачно чернеют высокие арочные окна.
— Это что? — спрашиваю я Ратсо.
— Похоже, фальшивомонетчика поймали.
— И что с ним будет? — интересуется Питер.