— Меня саму это удивило, — Дейра опустилась в кресло и мельком глянула в окно, на гребень крыши храма, — но боги ничего не хотят. Они простили.
— Простили? Значит, я с чистой совестью могу и дальше ходить в храм?
— Безусловно.
Пожевав губы, Дейра тяжело вздохнула и отвела взгляд.
— Арлайн, я вижу, как беспокоится ваша сестра, и не могу не…
— Дейра, и ты туда же! — закатила глаза я. — Только не говори, что собираешься отчитать меня за вчерашний бал! Мне казалось, ты одобрила мое решение.
— И одобряю его теперь, просто разделяю мнение господина. Вы слишком молоды, неопытны и несдержанны.
— Не многовато ли «слишком»? — подняла брови я.
Дейра не ответила. Некоторое время она пристально разглядывала вытершиеся шелковые обои, а потом попросила запереть дверь на ключ:
— Я должна поведать вам нечто важное.
Заинтригованная, выполнила ее просьбу, на всякий случай даже ставни прикрыла и зажгла свечи.
— Боги хотят, чтобы вы вернули одну вещь. Ее украл Кентигерн.
— О, — усмехнулась я, — в этом он мастер!
— Это свиток, очень древний, полный опасных знаний. Прежде он хранился в храме, только я знала, где расположен тайник, но Кентигерн неведомым образом завладел им. С помощью этого свитка можно исказить реальность, перепутать прошлое с настоящим, наш мир — с другими мирами. Окажись он в нехороших руках — орды темных сил хлынут сюда из глубин того, о чем лучше не знать.
Покачала головой:
— Но если свиток у Кентигерна, то мы опоздали.
— Пока нет. В записях не хватает последней строчки, самой важной. Без нее это всего лишь текст на навеки утерянном языке.
— Тогда богам не о чем беспокоится, Кентигерн не сможет им воспользоваться. К тому же раз язык давно утерян, он и прочитать его не сможет.
Дейра грустно улыбнулась:
— Вы недооцениваете его покровителей. Вместе с Шелоком вернулась из ссылки Марис[1], а она куда изворотливее и умнее супруга. Марис не просто сеет зло, ей подвластны языки животных, шепот камней и бормотание душ. Нужно поспешить!
Пробившийся сквозь ставни луч солнца пылающей чертой протянулся между мной и Дейрой.
Сидела и никак не могла понять, что меня смущало. Вроде, вот оно, желанное покровительство богов, только…
— Почему они не уничтожат Кентигерна?
Это так просто, стоит только Амандину пожелать…
— Они не могут, — сокрушенно покачала головой жрица.
Не могут? Боги?
Сомнения отразились на моем лице.
Кентигерн — смертный. Он мог как угодно преуспеть в колдовстве, но оставался человеком.
— Нарушится шаткое равновесие, разразится война.
Дейра поднялась с кресла и распахнула ставни:
— Не могу обсуждать такое в темноте!
Задув свечи, терпеливо ждала, пока она заговорит снова.
— Видишь ли, если человек убивает человека — это ничего не значит. Обычные мелочные дела, месть за отца и брата. Но когда вмешиваются боги, это становится небесным делом. Братья и сестры в Верхнем мире примутся выяснять, почему вдруг кому-то из них потребовалось лично убить Кентигерна. Между богами и так нет согласия. Часть охотно примет сторону Марис, потребует расшифровки свитка. Начнется междоусобица, Лиэна, а то и соседние государства будут уничтожены.
Тряхнула головой.
— Все равно не понимаю! Положим, боги не ладят друг с другом, но причем тут Кентигерн?
— Дело в свитке, Арлайн, и только в нем. Считалось, что он давно утрачен. Господин… — Она чуть замешкалась, но все же продолжила: — Господин спрятал его в храме в тайне от других. Только избранные знают, что свиток не погиб во время Великой битвы. Нельзя привлекать к нему внимания, будьте осторожны! Для всех вы мстите за родных.
Кивнула.
Вот я и вляпалась в божественную шахматную партию.
— Наверное, мне не следовало вам говорить, — понизала голос Дейра, — но существует и другая причина. Господина просили о мести. Один…
Она шумно вздохнула, испуганно втянула голову в плечи.
— Кентигерн и Марис причинили зло не только вам, они посмели потревожить бога. И он хочет, чтобы, умирая, колдун знал, за что поплатился.
— И как же Кентигерн узнает? Бог сообщит ему в предсмертном видении?
С каждой минутой затеянная небожителями игра нравилась мне все меньше, но, с другой стороны, это реальный шанс отомстить. Что я могла без божественной помощи — сыпать проклятиями, дырявить набитый опилками манекен. Алхена ни за что бы меня не отпустила, а так ей придется смириться. Воля богов и всякое такое.
— Он поймет, — грустно улыбнулась жрица. — Моя бабушка была еще девочкой, только-только начинала служение богам, когда видела ее. Кровь за кровь. Марис души не чает в Кентигерне точно так же, как некогда Он любил свою дочь. Отомстите и будете вознаграждены.