Глава 2. Незнакомый мир
Меня всегда отличала излишняя зацикленность на деталях. Но сейчас вначале в глаза бросилось самое заметное — отсутствие старых привычных травм на ударных поверхностях кистей. Костяшки пальцев выглядели так, будто ими никогда не наносили ударов, не говоря уже о долгой практике набивки. Дальше — больше. Как должна в норме выглядеть рука обычного человека? Вот-вот. Здесь же не было видно никаких выступающих вен, морщинок, волосков, микро-дефектов — абсолютно гладкая смугловатая кожа. Блин, да даже папиллярных линий на пальцах не наблюдалось. А на ладони — всего три идеальных поперечных линии, вроде бы в хиромантии обозначенных как линии Головы, Сердца и Жизни. На продольные линии, типа Солнца, Здоровья и Судьбы и намёка не было, что уж говорить об абсолютном отсутствии более мелких.
Но это пустяки в сравнении с тем, что у меня на предплечьях красовались самые натуральные наручи. Цельнометаллические, подбитые изнутри кожей, покрытые крупными заклёпками, широкие, почти до локтя, браслеты. Как бы стальные, но вроде бы сталь должна быть потяжелее, нет? Я оглядел своё новое тело — на мне была надета довольно лёгкая одежда, какой-то дикий гибрид нижнего белья с кожаной бронёй. Жилетка без рукавов, серого цвета, глубокий разрез на груди зашнурован искусно плетёной кожаной тесёмкой. Штаны, из той же тонкой кожи, что и жилетка, но чёрные, подвязаны вместо пояса плоским нитчатым шнурком. Был на мне надет и пояс, шириной в три пальца, с массивной металлической пряжкой, но он оказался напялен поверх жилетки, на манер солдатского ремня времён Второй Мировой. Металл пряжки также был мне не знаком — похожий на первый взгляд на алюминий, он отличался от того маслянистым, ртутным блеском. На моих ногах были надеты короткие сапоги, изготовленные довольно искусно, в два слоя. Внутри они оказались из кожи подобной той, что на штанах и жилетке, а снаружи из более толстой, но не менее мягкой. Подошва — из странного материала, явно природного происхождения, что-то среднее между кожей и каучуком, с протектором в виде ёлочки на подошве. Явно ручная работа, и по удобству не уступающая приличным фирменным кроссовкам. Само моё тело выглядело достаточно неубедительно — сложение, из-за тонких костей, скорее эктоморфное, чем атлетическое. На открытой части рук мышцы практически не выделяются, да и сухожилия, даже при напряжении, скорее угадываются, чем наглядно видны.
Я ощупал лицо и голову. На первый взгляд ничего необычного — два глаза, два уха (слава богу, не заострённых), нос и рот (в комплекте — одна штука), длинные волосы. Что сказать? У меня раньше были довольно резкие черты лица — знаете, у латиноамериканцев часто бывают такие, с явным преобладанием острых углов над закруглёнными обводами. Здесь же всё на ощупь выглядело гораздо более мягко и плавно. Зубы идеальные, не то что раньше. Побочное следствие увлечения боевыми искусствами — после первых десяти лет, пока научишься избегать ударов, зубы наполовину заменяются протезами, а уцелевшие обзаводятся сколами (по крайней мере у меня было именно так). И главное — абсолютно никакой щетины, а я ведь этим утром так и не успел побриться. То ли возраст глубоко юношеский, то ли природа не совсем человеческая. Ага, как есть эльф, только уши круглые.
Посмотрев вокруг, я понял, что здесь и сейчас явно не раннее утро. Скорее — вторая половина дня. И не апрель. Жарко, как в разгаре лета, или в тропиках. И цикады поют незнакомые, несколько похожи на японских вечерних, но не то, не то. А вот лес самый обычный. Я не ботаник, но это дерево неподалёку очень похоже на берёзу, а чаща напротив похоже ольховая, заболоченная, понизу поросшая кустарниками, совершенно обыкновенными на вид.
Рядом со смятой моим телом травой лежала небольшая сумочка. Вроде тех, что раньше вешали на старые, советские ещё, велосипеды. Из плотной коричневой кожи, с металлической застёжкой, и примерно того же размера. Только ремешки сверху побольше, но это не странно, ведь они предназначены для крепления к поясу, а не к велосипедной раме. Присев и взяв сумку в руки, я присмотрелся к окружающей траве. То, что уже заметил мельком, полностью подтвердилось. След от лежания тела в траве был, а вот след, по которому это самое тело сюда пришло — отсутствовал. Как вариант, мог разгладится со временем, но это надо было проваляться как минимум с утренней росы.
«— Хотя, какой росы? Может здесь росы и вообще не бывает?» — подумал я.
То, что я уже не на Земле, было очевидно. В небе, не смотря на яркий свет местного светила, наблюдалось сразу несколько естественных спутников. Причём, один из них, то-ли скрывающийся за небосклоном, то-ли недавно появившийся, поражал своими гигантскими размерами. Когда я оценил его, появилась только одна ошеломлённая мысль: «В здешних океанах приливы наверняка просто ужасающие».