— Сегодня утром.
— Продолжай.
— Так вот, — Николай сделал волнообразное движение рукой, — в результате наводящих вопросов ситуация приняла следующие очертания: в воскресенье днем супруга Лекаря прибыла с курорта и, естественно, сразу поехала домой. Дома никого не было, во дворе заунывно выл пес, на кухонном столике горкой возвышалась неприбранная посуда с остатками пищи. Людмила Сергеевна решила, что Геннадий находится у матери и позвонила Софье Яновне, но та сообщила, что в этом месяце сына в глаза не видела, а заодно выразила свое «фэ» по поводу «полного отсутствия элементарной заботы о престарелых родителях». Никто из соседей, знакомых и работников кооператива с четверга Лекаря не видел. И за все это время — ни звонка, ни записочки.
— Очень интересно. Выходит, мой визит побудил Геннадия Арнольдовича уйти в бега. — Делая вид, что он размышляет вслух, Кондрашов пытался хоть как-то увязать странный факт исчезновения председателя правления кооператива с убийством Давыдова, выигрышем в «Спортпрогноз», официанткой, Салаховым…
— Вам видней, шеф, — словно издалека донесся до капитана голос Лукьянченко. — Я посоветовал Костиной подать заявле…
— Кому?! — подскочил на стуле Андрей.
— Людмиле Сергеевне Костиной — жене Лекаря. Подать заявление, — обескураженно повторил лейтенант.
Обхватив голову руками, Кондрашов отрешенно уставился в потолок. Разрозненные нити расследования в одно мгновенье сплелись в тугой узел вокруг предприимчивого хозяина «Портретиста». К казалось бы бесперспективной связке Давыдов — Лекарь добавилось решающее звено — вратарь футбольной команды. Теперь оставалось обнаружить связь с Щербаковой.
— Ну, конечно! — напрочь позабыв о присутствии в кабинете подчиненного, внезапно воскликнул капитан, с глаз которого словно спали шоры. — Геннадий Арнольдович Лекарь — он же Герольд!..
СРЕДА,
ИЮЛЯ
Из протокола допроса Костина Игоря Сергеевича, 1968 года рождения, инструктора по спорту спортклуба «Авангард». (Магнитофонная запись).
… Примерно за неделю до игры с «Трактором» Геннадий под вечер заехал ко мне домой. Некоторое время мы обсуждали общие темы, — знаете, когда говоришь одновременно обо всем и ни о чем конкретно, — но постепенно разговор перешел на предстоящий кубковый матч. И вдруг он предложил мне пропустить три-четыре мяча. Сначала я решил, что это глупая шутка, но Геннадий говорил совершенно серьезно.
Тогда уже было известно, что вы выйдете на поле в стартовом составе?
Да.
Делал ли он вам ранее подобные предложения?
Нет, никогда.
Как вы отреагировали на предложение пропустить несколько мячей?
Я возмутился и сказал Геннадию, чтобы он убирался из моей квартиры. Тогда он потребовал немедленно вернуть ему долг.
О каком долге идет речь?
Я занял у Лекаря две с половиной тысячи рублей на покупку «Жигулей». Естественно, такой суммы у меня при себе не было…
И он вас уговорил?
Не могу простить себе этого… Понимаете, он сказал, что попал в полосу неудач, кругом в долгах, а тут еще райфинотдел сосет деньги… Напомнил о наших родственных отношениях, о том, как он заботится о моей сестре.
Чем Геннадий Арнольдович мотивировал свою странную просьбу?
Он объяснил, что хочет заключить пари на крупную сумму и таким образом избавиться от финансовых затруднений.
Игорь, согласившись пойти на сделку с совестью, вы преследовали материальную выгоду?
Не хочу врать. Мы договорились, что Геннадий скостит половину долга, а вторую половину я отдам по частям до конца года.
Как будете жить дальше?
Не знаю. Ребятам стыдно в глаза смотреть… После вашего визита я понял, что эта история добром не кончится. Долго не мог найти себе места, перебирал разные варианты и уже хотел пойти в милицию и рассказать правду, а тут прибежала Люся и сообщила, что Геннадий пропал и никто не знает, где он. Сам не знаю почему, я испугался и решил, что теперь при любых обстоятельствах буду все отрицать. Свидетелей ведь нет. Но, как видите, не смог…
Представляю, что будет в команде!.
ЧЕТВЕРГ,
ИЮЛЯ
Из протокола допроса Щербаковой Дины Кондратьевны, 1960 года рождения, работает официанткой в кафе «Белоснежка» Киевского треста столовых и ресторанов. (Магнитофонная запись).
В понедельник двадцать шестого июня Геннадий заехал за мной около восьми вечера. Пока я сдавала смену, он сидел в подсобке, выпил несколько рюмок коньяка и вообще был чем-то расстроен. Я спросила, в чем дело. Он ответил, что договорился встретиться в парке возле газетных стендов с одним выжившим из ума стариком, который постоянно звонит ему домой и пристает с угрозами.
Не правда ли, странное время и место для встречи?
Не знаю. Может, Гена не хотел, чтобы их видели вместе.
В каких отношениях вы были с Лекарем?
В прекрасных.
А если серьезно?
А я не шучу. Я достаточно взрослая независимая женщина.
Выходит, Салахов лгал, утверждая, что вы его невеста?
Невеста — еще не жена.
Вы знали, что Лекарь женат?
Конечно. Но меня это мало трогало. Собираетесь прочесть нравственную проповедь?
Нет. Собираюсь установить степень вашего в дальнейших событиях. Вы за собой не чувствуете вины?
С чего бы это? Если вы имеете в виду наши интимные отношения, то не путайте, пожалуйста, легкий флирт с проституцией.
О нюансах интимной жизни мы побеседуем в другой раз. А сейчас давайте вернемся назад. Вам было известно, что Лекарь выиграл крупную сумму в «Спорт-прогноз»?
Об этом, по-моему, знал весь город.
Каким образом вы оказались на месте происшествия?
Где?
Дина Кондратьевна, вы прекрасно поняли мой вопрос. Впрочем, я могу его конкретизировать: каким образом вы оказались у газетных стендов вечером двадцать шестого июня?
Около девяти мы вместе вышли из кафе. Гена сказал, что разговор займет всего несколько минут, он поставит на место этого типа, и мы поедем ко мне. Когда мы подошли к стендам, старик уже там околачивался. Я села на скамейку, а они отошли немного в сторону.
Наверно, не большое удовольствие сидеть на мокрой скамейке?
Ну все-то вы знаете, товарищ капитан! У меня был с собой полиэтиленовый пакет, а я, слава богу, еще не настолько раскоровела, чтобы… В общем, вы меня поняли.