- Конечно, - без сомнений сказал. Первому ты отдашь свою корону, а я самые сильные гены. Он будет страшный король-маг! А два других принца будут сильных странствующих мага, пока не найдут своих принцесс.
- Хорошо бы, - Анна-Мария уютно устроилась на его груди, сама, без подсказки, оказавшись на Булате - долго еще ехать до церкви? Вот тогда я тебя поймаю!
- А я! Как я буду рад, - воскликнул Александр, - станешь моей женой и все, никаких отговорок. Каждую ночь – интим!
- Маам - нечто подобное выразила Анна-Мария, не нашла для себя ничего обидное, сказала очень важное, - а ты должен будешь укреплять мой трон без всяких напоминаний!
- Конечно! - удивился Александр, - я тебе больше скажу. Я ведь почему на тебя женюсь? Потому что ты обязательно будешь королевой! А так я бы еще и подумал.
- То есть, а как женщина я тебя никак не интересую, - взгрустнула Анна-Мария.
Опять двадцать пять. Да ты уж выбери что-нибудь! - мысленно чертыхнулся Александр Васильевич, но вслух пообещал:
- А как я тебя люблю, как женщину, ты еще опять узнаешь. Надеюсь, сегодня около нас никого не будет? Кстати, неподалеку по пути нас будет ждать церковь Судного Дня. Ты не хочешь?
- Хочу! - счастливо призналась она.
Анна-Мария улыбнулась, на покрасневших щеках появились хорошенькие ямочки – признак скоро смеха. И, действительно, тихий смех, как звон колокольчиков раздался в окрест.
Он не выдержал (Александр де Винорт) и расцеловал ее в щеки, а напоследок в губы. А она обняла его за шею, и тоже поцеловала.
- Скорей бы уж ночная постель, - мысленно посетовал молодой Александр.
- Милый, а мы скоро доедем до ночлега? - спросила в такт его мыслям невеста, - грех, конечно, это, но уж если я проиграла, то надо отдавать.
Как женщины все усложняют. Сказала бы – хочу секс! И что в этом плохого. С мужем же секс. Так нет же, то она детей очень хочет, то проигрывает спор, то поддержка ей нужна Тьфу! Что еще придумает? - сварливо подумал Александр Васильевич
Александр де Винорт улыбнулся (только про себя, бога ради!), а вслух сказал:
- Время уже к вечеру, дорогая и кушать хочется тоже. Я смотрю хорошее место для ночлега.
- Ага! - Анна-Мария тоже начала оглядывать окрестности на предмет стоянки.
Вовремя увиденный спрятанный интерес женщины может удлинить вашу жизнь, - подумал Александр Васильевич, немного ерничая. Все равно последнее слово у Александра де Винорта. Мальчики в магической школе, как правило, три-четыре раза в год а средних классах специально выбирались в поход, в том числе, чтобы выбирать стоянки и разжигать костры.
- Пожалуй, здесь можно остановиться, - предложил, наконец, молодой Александр, - аккуратная поляна, ключ с чистой водой, рядом много деревьев. Не зря здесь много следов других пожарищ.
Александр Васильевич мысленно хмыкнул, мол, я тоже согласен, хотя спрашивали больше принцессу, но все же.
Разумов у них было два, но тело только одно, а Анну-Марию, как девушку и принцессу, припахать было нехорошо. Поэтому работать на стоянке Александру пришлось в полном объеме. Сначала он натрубил дров на всю ночь, принес воды из ключа. Разжег костер, хотел сварить похлебку, но тут вмешалась девушка. Артефакт «необъятный мешок» ее весьма очаровал:
- У моего одноклассника был такой же рюкзак, но большими ограничениями. А тут так много. Он твой?
Узнав, что его, обрадовалась. Он тоже обрадовался, не подумав. И ругался про себя, когда назавтра днем она уже который раз канючила, что во ей бы кто подарил артефакт и изрядно косчила глазами. В конце концов Александр возьми да и доведи до нее простенькую мысль, что, когда они поженятся, все семейное имущество будет общим. И артефакты, безусловно, тоже.
Мешок она практически уже считала своим и пряталась в нем почти с головой, копаясь в нем так, что виднелись только пятки.
Александр хотел с ней хотя бы поворчать, потом сплюнул. Все равно переспорит. Пойду лучше нарвать охапку травы. Ему-то все равно, а ей будет твердо.
С такими мыслями он нарубил веток, затейливо уложил их, потом положил постель и палатку.
Когда вернулся к костру, похлебка уже была уже сварена и скромно стояла рядом с костром в котелке. Невеста же, окунувшись в ключе, старательно вытиралась.