После обеда они прошли по королевской резиденции. Елизавета I уже давно собиралась перестраивать свое местожительство. Существующие павильоны были возведены еще дедом нынешней королевы. И хотя они не раз ремонтировались (и физически, и магически), но, видимо, со сменой властителей пора было радикально поменять саму резиденцию.
Здесь расхождений не было. Некоторые расхождения были во вкусах, но супруги быстренько пришли к соглашению, что вместо нескольких павильонов будет существовать один дворец. При чем деловую часть построят по вкусам королевы, а развлекательную – короля. Спальня же будет сделана по общим вкусам жены и мужа. Последние, правда, еще надо было подкорректировать. Слишком уж разные интересы оказались у феодала средневековья Александра де Винорта и gomo soveticus XX века Александра Васильевича. Но здесь особых трудностей оба мужа не видели. Хуже было между интересами супругов.
Сначала расхождения начались в методах строительства. Королева Елизавета I повелела строить физически, из самых лучших и красивых в королевстве материалов, чтобы здания стояли вечно, хотя бы при их жизни.
Тоже мне вечно. Маг Александр де Винорт презрительно фыркнул. И хотя он реагировал в сторону, и королева как бы не видела, но тяжеловесная туфелька - ботфорта мгновенно оказалась в ее руках. И королева оказалась не только красивой, но и довольно острой и жесткой. И драться она собиралась прямо на троне.
Ох, уж эти женщины!
- Э-э, твое величество, мы же не варвары! - возмутился Александр Васильевич, - мы же не будем…
Он хотел сказать, что не будет сопротивляться разным вкусам физическими методами, как получил туфлей больно по голове. Это его озлобило.
- Видит бог домашнего очага! - объявил он, - я не кровавый революционер. Но ведь меня заставляют! А я не граф Лев Толстой!
И что-то ужасное проявилось на его лице, как у медузы Горгоны, что королева замерла на своей части трона.
Правда, показное смирение Елизавете уже не помогло. Ее король и муж, учитывая ее высокий статус, не стал проводить прилюдную порку, а отнес ее в спальню. Зато здесь, за стенами и портьерами он был свободен.
- Александр, ты не позволишь себе так обращаться со мной! - вспомнила Елизавета свое королевское положение.
Не помогло, Александр рывком сорвал с нее платье без малейших сексуальных посягательств.
- Мы же цивилизованные люди! - вспомнила о гуманизме и культуре человеческого общества она. Не помогло. Даже гендерные роли не оказали. Широкий ремень, стянутый с некоего подобия штанов, проехался по королевской попке.
А-ах! - ахнула она, попрекнула: - ты бьешь меня!
- Нет, - поправил он, - это ты била меня ты туфлей по голове на королевском троне! А я в семейной спальне наказываю плохую жену.
-А-ах! - снова ахнула она уже без всякой причины, поскольку ремень без дела лежал на кровати, а на попке даже не ударил, погладил рукой муж.
Ее попка в кружевных трусиках были очень сексуальна, и Александр чувствовал, что его молодая половина организма может в любой момент сорваться.
Впрочем, ее тоже молодая жена была не менее горяча и возбуждаема. И только не большой семейный опыт не позволял им забыть эту бестолковую ссору и предаться разврату. Хотя, поскольку они официальные супруги , развратом тут и не пахло, а был обычный семейный секс с проявлением детей.
Понимая, что ни Александр де Винорт, ни Елизавета (точнее, Анна-Мария) по молодости друг другу не уступят, хотя любят и лелеют друг друга, Александр Васильевич рывком перевернул жену на спину.
- Что за такое безобразие? - начала возмущаться она, но он легко заткнул ее – поцелуем.
Поцелуи и многочисленные ласки заставили ее забыть и о королевской гордости и о недавней неприятности.
Все, как у большинства молодых семейных пар.
Глава 19
Из спальни они вышли тем, кем и должны были – счастливой семейной парой. Многочисленные придворные, бывшие свидетелями королевской ссоры, стали и зрителями их счастья.
Ибо короли и королевы тоже, в сущности, мужчины и женщины и ничего человеческое им не бывает чуждо. Просто у них гораздо больше, чем у остальных власти и золота.