Замолчать ее и обездвижить было очень просто – коснуться правой верхней конечностью (раньше это была рука). Девчонка сразу замерла. И не от страха, от нейрогенного воздействия. И все, делай с ней что хочешь. И как мужчина, и как убийца. Ну, насилия она могла никак не бояться. И по жизни он был чистый джентльмен, а уж по смерти куда там?
Вот убить он был способен, как, впрочем, и Лиза. И больно и не больно, как захочется. Но обязательно. Оставить в живых в белковом виде ее было никак нельзя. Как говорится, ничего личного, только деловой момент. Сама виновата! Зато они могли бы создать привидение!
Ведь не просто так она на них налетела. Можно сказать, спровоцировала до такой степени, что Александр Васильевич, бросив все важные дела, сопротивление Елизаветы Сергеевны, и бросился искать.
Можно сказать, этой воришке очень повезло. Ее искали и в том, и в этом мире. Погордилась, да? А теперь готовься умирать!
Он протянул к ней светлые полоски верхних конечностей – все, что осталось у него от рук. Потрудится он с ними вряд ли сможет. Даже пыль вытереть. А вот убить, пожалуйста, даже в пару секунд!
Их жертва что-то, видимо, почувствовала, хотя ни словом, ни внешним видом они физически не были что-то инициировать. И она тоже. Ни кричать, ни даже пискнуть или хотя бы показать гримасой ужаса. Только взгляд как бы ушел внутрь, фиксируя в воспоминании, пока еще есть такая физическая возможность.
И правильно делала. Александр Васильевич действительно мог убить! Но он был не один, и его дражайшая половинка, словно не помня о недавних физических наказаниях, вдруг стала активно сопротивляться. При чем до такой поры, что у него появилась такая черта живого человека, как любопытство.
Они накоротке разговорились. Ментально, конечно и мыслеобразами. Но понятно, хотя и без эмоций.
- Это же девушка, а ты была правильной сексуальной позиции. Так сказать морально тверда, - немного подначивал он жену, - зачем ты ее спасаешь?
Не помогло. Елизавета Сергеевна уже не пошла на поводу. Не чем. Вместо она логично стала размышлять:
- Мы находимся в одном мире, пусть и называемом игрушечным, но настоящем. А с этим миром, реальным, у нас есть связь, но технически трудная и капризная. Отсюда какая логическая мысль должна быть у нас? – она вдумчиво протянула псевдоруку сквозь его пссевдоголову.
- М-м, неприятно, - отбрыкался он от нее клубами дымами, - говори ясно, мне не охота думать.
- Еще бы ты хотел думать без головы-то! - хмыкнула она, хотя была такой же безмозглой и безбашенной.
- Сейчас я буду ругаться, - предупредительно колыхнулся он дымчатым телом.
Елизавета Сергеевна задумчиво покрылась рябью. Поругаться было бы можно. Но зачем?
- Нам очень нужен посланец в реальном мире, - вместо этого покрылась она свинцово-синим цветом раздумья.
- Я в принципе не против, - перебросил он из одной конечности в другую небольшой клуб дыма и тут же изобразил из него знак вопроса: - но эту? Я ее совсем не знаю!
- Познакомишься! - твердо стояла на своем Елизавета Сергеевна, - если бы ты успокоил свои внутренние слои, то прекрасно бы увидел, что она нам подходят!
М-да? Что же, одна голова хорошо, а полторы лучше. И женщина может правильно посоветовать!
Александр Васильевич моментально успокоил свое дымообразное тело и для гарантии не просто посмотрел на нее, а просто вошел в ее голову.
- А-ах, - наконец снова ахнула она. Не от касания с головой. От довольно грубого вхождения мужского сознание в женского. Или, скорее, от неожиданности самого процесса.
Он постарался быстренько успокоил ее и посмотрел девушку в целом. Всю! Благо была такая возможность у привидения
И она ему понравилась. Не внешне, внутренне. Оказалась она тоже русская. Точнее, русский был ее отец, а она по рождению и по воспитанию была француженка. Но все же Николя (Николай) дал ей основы языка и стержни воспитания. Александр Васильевич изнутри видел, что она была скорее русская, чем европейка и ей очень скучно в это Европе. Скучно и тяжело, как и любому русскому.
Что еще? Юная (17 лет!), от того наивная и беспорочная, как Дева Мария. Воевать с ней как-то совсем не хотелось. Хотелось гладить по голове и угощать шоколадным мороженным.