Они поехали по обочине. Анна-Мария зря опасалась, что они будут искать вдалеке. Обочина никогда не находится далеко от своей дороги! А вот сами разбойники Александра умили своей храбростью. Они вырывались буквально из под ног лошадей. Лучше бы маскировались!
Первый разбойник был интересен своей новизной. Остальных Александр вообще не искал бы, если бы не спор. Анна-Мария, кстати, тоже уже не хотела видеть разбойников, но только по другой причине. Она быстро поняла, что проспорила и теперь злилась на своего жениха. Не он ли ее отговаривал, ха-ха?
- Если ты сегодня от меня будешь домогаться секса, то я тебе его дам, если уж обещала. А после все, пока я буду на тебя злиться, ты даже не мечтай. И это на несколько лет!
Молодой Александр де Винорт наверняка бы сдался на провокацию. Анна-Мария не то чтобы очень красива, но с другой стороны, все, что должно было быть для молодой женщины, у нее находилось. И он, как молодой мужчина, этого очень хотел.
Но Александр Васильевич уже был стар и акцентировал имеющуюся реальность немного по-другому: любая женщина, как не была красива, не даст тебе больше, чем другая. Короче – шкурка выделки не стоит.
И хотя Александр еще сопротивлялся (не очень, правда, активно), Александр Васильевич решительно повернул Булата обратно.
Жеребец, кстати, тоже был против. Он всхрапнул, искоса посмотрел на хозяина и медленно пошел. То ли ему надоело ходить туда-обратно, то ли кобылки было жаль (очень красивой, с его точки зрения), но скорость ухода у него бала чрезвычайно медленной. А, может, он читал мысли хозяев?
Анна-Мария, в отличие от него мысли обоих Александров читать не умела по определению. Магическая специализация не та.
И поэтому он сначала с удивлением, а потом с ужасом смотрела на удаляющего Булата и сидящего на нем Александра де Винорта, а потом, подстегнув, начала их подгонять.
- Послушайте, князь Александр, - с негодованием сказала Анна-Мария, - мы с вами находимся в темном, дремучем лесу, полном разбойником и еще невесть кого, страшного магического. А вы от меня отъезжаете. От меня – слабой, красивой, безоружной девушки. Как тебя не стыдно, вам – благородному князю Виттельгеймскому – одному из представителей верхушки дворянства королевства!
Эта обличительная речь девушки, полная негодования и упреков, почти достигла цели. Во всяком случае, Александр де Винорт, со всем пылом юной души стремился защищать свою невесту.
Если бы не Александр Васильевич, то Анна-Мария легко добилась своей цели и достигла бы крепкой шеи парня. Но пожилая составная его разума точно определила задачи девушки и противоречия деятельности на ближайшее будущее. И сейчас сознание Александра Васильевича оказалось сильнее.
Повинуясь старческому разуму, тело де Винорта вытащило подписанную Анну-Марией дипломатическую бумажку, где первым пунктом шло обязательство проведение каждой ночи интима.
- Утром ты мне обязалась, и даже подписалась, - обвинил ее Александр де Винорт (Александр Васильевич), показывая ее цидулку, - а днем так же твердо отказываешься. И получается, что такое благородное дворянское слово для принцессы Корловолкской не значит ничего. И после этого ты смеешь упрекать меня в слабости дворянского духа?
- Подожди, - смущенно выхватила она бумажку из рук Александра, - это одно…
Анна-Мария посмотрела на свою подпись с большим сомнением. Нет, в подписи она не сомневалась. А вот доводы жениха у нее вызывали колебания. Как же так, здесь же выставлены совершенно разные мотивы. Она подписалась под обязательством интима в сфере политики, а отказывается от интима в личной сфере. И везде интим!
- Черт побери и что я должна делать?
- Или отказаться со мной интима и разорвать договор, как честная невеста или сохранять интим и тогда требовать политической поддержки – логично указал на варианты деятельности принцессы.
А ее опять мучил дух противоречия. С одной стороны, он так логично и тактично ей указал на ее действия, с другой стороны, ей, принцессе Корловолкской, указывают!
Первым побуждением было твердо отказать, разорвав утренний договор.
Она на его глазах разорвет ненавистную бумажку и швырнет в его лицо, при этом жестко сказав: - Мне не надо ни твоих магических сил, ни твоего договора. А потому уничтожу свой.