Снаружи послышался удар. Через секунду входная дверь распахнулась. Она обернулась и увидела вбежавшего Джексона. Он остановился как вкопанный, выражение недоверия на его лице было под стать охватившему ее ужасу. Он не сходил с места, не произносил ни слова, взгляд его то и дело перемещался с ее лица к зажатой в ее руках статуэтке. Затем взгляд его стал безучастным, он явно пытался скрыть от нее свои мысли.
Он думает, что я украла ее. Только не может понять, догадалась Рэйчел, как мне удалось это проделать, ведь он весь вечер не спускал с меня глаз. Она чувствовала, что Джексон замкнулся в себе, сомнения терзали его. Въевшееся в его душу недоверие к людям вновь в полную силу заявило о себе, заставило отторгнуть ее от себя. Не в силах поверить, что все могло так быстро произойти, она чувствовала, что возникшие было между ними узы трещат по швам, словно и не было последних дней, проведенных вместе.
- Джексон... - Она осеклась, услышав разорвавшие зловещую тишину сирены лишнее подтверждение тому, что все кончено. - Ты же знаешь, что я не брала эту вещь.
Он стиснул челюсти и передернул плечами. Он не сделал даже попытки приблизиться к ней, чтобы обнять и утешить, как ей того хотелось. Звук сирен оглашал окрестности, становясь все громче, и казалось, что звучат они уже внутри дома.
- Мисс Гиббсон попросила задержаться меня, чтобы сообщить о краже статуэтки. - Лишенный эмоций голос Джексона звучал так строго и холодно, что Рэйчел содрогнулась. - Вот этой самой.
- Это не я. И не Пенни, - не сдавалась она, хотя уже не была уверена, верит ли сама себе или сказала это по привычке.
- Где гарантии, что это именно так?
- Ты... Пенни была под твоим наблюдением с момента появления на вечеринке.
- Она могла украсть ее и до сегодняшнего вечера. Мы не знаем, как давно она вернулась. Возможно, Пенни остановилась в гостинице. И у нее есть ключ от твоего дома...
- Она бы никогда не стала подставлять меня.
- Это только догадки.
Он огляделся по сторонам, взгляд его задерживался на отдельных предметах мебели.
Догадки, о которых она даже не думала. Пенни обиделась, поняв, что Рэйчел подозревает ее. Возможно, у ее сестры скверный и взбалмошный характер, иногда она может поступать наперекор желаниям Рэйчел, но она не способна причинить ей зло. Кто бы ни затеял все это, он старался больнее ударить Рэйчел.
Снаружи возникла суматоха, и Джексон насторожился. Двое мужчин и мятых костюмах и плохо завязанных галстуках вошли в открытую дверь. Первый достал бумажник, и в его руках блеснул полицейский жетон, который он предъявил Рэйчел.
- Джексон, скажи, ты веришь мне?
- Молчи, - приказал он ей и подошел к детективу, кивнувшему в их сторону.
- Дермонт! - воскликнул первый из вошедших. - Удивлен, что вижу тебя здесь.
- Хатчинс. Ролинс... - Джексон засунул руки в карманы и исподлобья уставился на двоих мужчин. - В чем, собственно, дело?
- Ты знаешь этих людей? - Рэйчел вдруг почувствовала безотчетную тревогу от того, что Джексон знаком с этими офицерами полиции, но невозможность разобраться в его мыслях лишь сильнее пугала ее. Он ничего не ответил, даже не взглянул в ее сторону.
- Мисс Голд, я детектив Хатчинс. Это мой напарник, детектив Ролинс. У нас есть ордер на обыск помещения. - Хатчинс протянул несколько сложенных листков, затем его взгляд скользнул по статуэтке в руках Рэйчел. - Но, похоже, ордер не понадобится...
- Я не украла это! - забыв о предостережении Джексона хранить молчание, воскликнула она.
Да, она им не воровка и намерена во всеуслышание заявить об этом!..
Двое мужчин обменялись вопросительными взглядами.
- Заявление о краже этой вещи поступило меньше часа назад. Если вы ее не брали, мисс Голд, то как она у вас оказалась?
Стиснув холодную статуэтку, Рэйчел заявила:
- Она находилась на моем столе, когда я вернулась домой.
Джексон склонил голову и встретился с ней взглядом. Его карие глаза пылали огнем, одновременно ярость и пустота застыли в них.
Он не собирается вступиться за нее, поняла Рэйчел, хотя до конца не верила этому. Джексон находился достаточно близко, чтобы дотронуться до него, и вместе с тем был так далек, эмоционально от нее отгородившись. Она знала, что должна настаивать на том, что кто-то подставил ее, но понимала, что, это окажется бесполезным. Если он до сих пор не поверил ей, то уже не передумает, что бы она ни сказала.
Вдруг что-то внутри нее, подобно щелчку выключателя, остановило лавину обрушившихся на нее эмоций. Последняя связующая их нить оборвана, тупо думала Рэйчел, чувствуя, как ее покидает решимость бороться. Она смогла лишь взглянуть в лицо Джексону и, заметив застывшее в его глазах смирение, почувствовала, как острая боль пронзила ее.
Не в силах отвести от него глаз в надежде заметить в них малейшую перемену, она спросила детектива:
- Как вам удалось так быстро получить ордер? И почему подозрение пало на меня?
В глубине души она боялась, смертельно боялась, что знает ответ на свой вопрос. Неужели, узнав о краже, Джексон безжалостно сдал ее полиции, даже не попытавшись удостовериться, что именно она взяла это произведение искусства? Его удаленность от нее, само его молчание говорили сами за себя. Вопреки всему, что теперь связывало их, его недоверие к ней не исчезло. Он с самого начала считал ее виновной и просто находился рядом с ней, желая убедиться в своей правоте. Он использовал ее. Сознание этого причиняло ей больше боли, чем даже то, что кто-то подставил ее.
Но ведь ее действительно подставили!..
В любом случае, до того как ее осудят и она угодит в тюрьму, необходимо выяснить, кто и зачем это сделал. Хотя у нее нашли три украденные вещи. Если Джексон сообщил властям о вазе и об ожерелье, кто поверит, что она не брала статуэтку?
- К нам поступил анонимный сигнал, что вас видели кладущей статуэтку в сумку, - сказал детектив Хатчинс. - Когда мы проверили, мисс Гиббоне подтвердила, что сегодня вы присутствовали у нее на вечеринке.
- Сигнал, что именно я взяла ее? Рэйчел бросила взгляд на Джексона. Он же не спускал с нее глаз. Они вместе покинули дом, и он послал с ней телохранителя. Он должен знать, что она не брала статуэтки, но в его мрачных глазах не было ничего, кроме сомнений.
Ей хотелось спросить, не от него ли поступил анонимный звонок, но слова застряли в горле. Рэйчел не верила, что он мог так подло поступить. Он мог испытывать сомнения на ее счет, но не стал бы скрываться за телефонным звонком, обвиняя ее в кражах.
- Рэйчел, - предостерег ее Джексон, - больше ничего не говори!
Пропустив его слова мимо ушей, она спросила:
- И вы незамедлительно получили ордер на обыск после анонимного звонка? Как вам удалось получить его среди ночи?
Она задыхалась от ярости. Тот, кто вознамерился сломать ей жизнь, своего добился. Теперь, когда миссис Гиббоне знает, что Рэйчел под подозрением, к утру это станет известно всем ее клиентам. Если ей даже удастся доказать свою невиновность, то уже ничего не поправить.
- Сенатор, - ни к кому не обращаясь, произнес Джексон.
- Зачем ему это делать? - огрызнулась Рэйчел.
Взгляд Джексона был устремлен на нее. И тут до Рэйчел дошло. Сенатор думал, что она украла у него вазу. Но мог ли он сам прийти к такому заключению, если только кто-то, из тех, кому он доверяет, не сообщил ему о ее причастности? Рэйчел захотелось закрыть глаза и упасть на диван. Неужели Джексон рассказал сенатору о своих подозрениях?
Второй детектив, надевший белые хлопковые перчатки, подошел к Рэйчел и взял у нее из рук статуэтку.
- Все возможно, когда имеешь дело с деньгами, мисс Голд, - заявил детектив Ролинс. - Вы должны не забывать об этом, послушаться совета Дермонта и ничего больше не говорить.
Вытащив из кармана пиджака наручники, он защелкнул одну их половину на ее запястье, прежде чем она успела сообразить, что они предназначены для нее.
Джексон стиснул оставшееся свободным запястье Рэйчел.
- Есть ли в этом необходимость, Хатчинс? - обратился он к старшему детективу.