— И, безусловно, стипендия в университет также отменяется. — Мистер Торн снова наклонился вперед и уперся локтями в стол.
Стипендия была его будущим, вернее, могла бы им стать. А теперь ее больше нет. Новость ужаснула Генри, но в какой-то мере он всю жизнь ждал чего-то подобного. Как бы он ни пытался быть полезным, следовать правилам, кровью и потом добиваться своего места в этом мире, отчасти он всегда знал, что чужой на этом празднике жизни, и подспудно ждал изгнания.
Но также он знал, что где-то его ждет иное, более желанное будущее, о котором он всегда мечтал и в котором для него существовала возможность любви.
— Отец... — Итан умоляюще положил руки на стол.
Мистер Торн повернулся к сыну и погрозил ему пальцем:
— А ты вообще молчи, Итан. Ты вроде как кажешься не виноватым, но ты ведь не хочешь, чтобы я копнул глубже и узнал о твоих проделках?
— Нет, сэр. — Итан отошел и убрал руки в карманы.
— Из уважения к твоему покойному отцу и благодаря приятным воспоминаниям о том, как ты рос под моей крышей, я не стану изгонять тебя из нашей жизни совсем. — Мистер Торн достал из хьюмидора сигару, зажег ее и выдохнул облачко сизого дыма. — Если хочешь, можешь работать на печатной машине. — Немного помолчав, он добавил: — Но тебе придется подыскать другое жилье. Нельзя, чтобы ты жил здесь, особенно когда твое поведение и знакомства подвергают риску и так подпорченную репутацию Хелен. Да и об Итане и Аннабель надо подумать. У них тоже есть репутация, которая нуждается в защите.
Итан со свистом вдохнул, и Генри пожалел его даже больше, чем себя.
— Понимаю, — кивнул он. — Спасибо, сэр.
Мистер Торн поднял сигару из хрустальной пепельницы, края которой переливались в полумраке кабинета, словно жидкие.
— Пожалуйста. — Он протянул Генри свободную руку. — Не ввязывайся в неприятности. И удачи тебе.
***
Итан последовал за ним наверх.
— Генри, ты должен пересмотреть свои взгляды.
— Пересмотреть? — Генри окинул взглядом комнату, размышляя, что бы взять с собой. Не так уж много. Одежду, фотографии родителей и сестры, контрабас, который все еще стоит в гараже. — Вряд ли это что-то изменит. Хотя... ты сможешь меня подвезти?
— Подвезти? И куда ты поедешь? — Итан закрыл за собой дверь. — Генри, это безумие. Если ты согласишься работать на печатной машине, это тупик. Ты никогда оттуда не выберешься, не сможешь позволить себе купить дом...
— Я не только этим буду зарабатывать на жизнь, — сказал Генри. Открыл ящик комода, вытащил небольшую стопку сложенных маек и положил на кровать. — Есть еще «Домино». Флора попросила меня присоединиться к группе, и я согласился.
— Но это... Попроси отца дать тебе второй шанс, — взмолился Итан. Голос его звучал странно, будто чужой. — Пообещай, что будешь держаться подальше от Флоры и «Домино». Брось музыку. Она не даст тебе безопасности. Ты это знаешь, я это знаю. Пришла пора с этим смириться.
Генри открыл следующий ящик и вытащил сменные брюки. Те, что от школьной формы, можно оставить здесь. И хорошо — они кололись. Он повернулся к другу.
— Итан, поверить не могу, что ты такое говоришь. Не ты ли недавно утверждал, что нужно ловить момент? Жить той жизнью, о которой мечтаешь?
— Знаю, знаю, — тихо отозвался Итан. Взял майки с кровати и шагнул к комоду, чтобы положить их назад, но Генри преградил ему дорогу. — И я все еще в это верю, теоретически. Но вот так... снимать комнату в общежитии и работать на типографской машине, пока краска навечно не въестся в руки, а ты не станешь глухим калекой? Я видел печатников и знаю, что с ними происходит. Как можно зарабатывать этим на жизнь, а по ночам играть музыку? Может быть, подумаешь, как бы закончить школу? Получить аттестат? Тебе до выпуска осталось несколько дней, и я...
— Аттестат не поможет мне стать тем, кем я хочу, — отрезал Генри. — А эта работа только на первое время. — Он вытянул руки, и Итан нехотя вернул ему майки. Генри положил их на стол и вытащил из-под кровати старый отцовский чемодан, все еще обклеенный наклейками тех стран, где отец побывал. Италия, Франция, Англия, Бразилия — теперь они казались невозможно далекими.
Генри прошел к шкафу за своим единственным костюмом.
— Но не надо пока ставить на мне крест. Хотя у меня нет денег на аренду. После уплаты залога у меня осталось всего двенадцать центов. Что, если я пойду к Джеймсу в Гувервилль? Как думаешь, он поможет?
Итан покраснел и кивнул.
— Не волнуйся, — ободрил его Генри. — Поживу там до первой зарплаты, а потом съеду. Кстати, как там твоя статья? Уже нужно помогать тебе писать? И как Джеймсу понравилась музыка? Мы так об этом и не поговорили.