На это Форд лишь фыркнул, вспомнив, что в его мире очень даже может быть и такой вариант.
— Что…? Что ты… смеешься?! — возмущенно поворачивается к нему Эрика. –
— Ничего. Не бери в голову. Давай вернемся к твоим тараканам, — улыбается криво. Так, что у Эрики в груди защемило.
«Нельзя же быть таким красивым! — думает она возмущенно и снова отворачивается. — Брайтон красив. Его светлость вообще шикарный мужчина. Но у них красота такая… суровая. Жесткая. У доктора же совсем иная внешность. Он мельче привычных ей мужчин. Но все равно высок и крепок. Даже рядом с оборотнями не потеряется. А они ребята здоровые. Рядом же с самой Эрикой и того подавно смотрится внушительно. Ведь она совершенно невзрачных габаритов. Даром, что убить может даже дракона при желании. А ни ростом, ни весом толком не уродилась. Ни внешностью, — совсем скорбно закончила свой мысленный монолог»
— У меня есть предложение, — внезапно близко прозвучал голос Форда, заставив женщину вздрогнуть. На обнаженные плечи легли его руки. Эрика скосила взгляд, оценивая красивую ладонь с длинными музыкальными пальцами и аккуратными ногтями.
«Как у благородного руки, — отстраненно подумала, вздыхая»
— Давай, сыграем с тобой в игру? — снова вкрадчиво звучит голос Норинга.
— В игру? — просевшим голосом переспрашивает она.
— Угу…
— Какую? — волнительно переводит дыхание, судорожно соображая, как не выдать своего состояния. Ведь… его близость стала почти болезненной для Эрики. Напрягающей. Волнующей.
«Что со мной происходит? — панически размышляет. — Может быть… может быть это какой-то наркотик? Он заставлял меня что-то выпить кажется? — взгляд Эрики резко устремляется к белому стакану на прикроватной тумбе. — И я все еще не извинилась, — с отчаянием вспоминает свою вчерашнюю истерику. — Ему пришлось меня трахнуть, чтобы я успокоилась?»
— Ты не слушаешь меня, — недовольный, но все еще тихий голос доктора вырывает ее из своих мыслей. Бескомпромиссные руки разворачивают лицом к лицу. — Я предлагаю сыграть с тобой в отношения.
— С тобой? — неуверенно.
— С тобой! — с кривой усмешкой. — Друг с другом.
— Сыграть?
— Да. Давай… притворимся. Не надолго. Но хотя бы неделю. Или месяц. Будем вести себя так, словно мы не знаю… если не женаты, то хотя бы на стадии романтического конфетно-букетного периода.
— Зачем? — кажется серым глазам уже некуда увеличиваться.
— Это часть терапии, ты увидишь, что ничего нет сложного в том, чтобы доверять себя мужчине. Проводить время вместе, кроме, как в спарринге или постели. Говорить обо всем на свете. Принимать знаки внимания…
— Но… это же все… не по-настоящему? — снова неуверенность в голосе. — Просто игра?
— Да, Эрика, просто игра. Чтобы помочь тебе понять свою женскую суть. Слабую. Со-зи-да-те-ль-ну-ю. Не деструктивную.
— Какую? — совсем потерялась Эрика в умных словах доктора. Только глазами хлопает.
— Ты согласна? — улыбается ее средневековой наивности и необразованности. — Сыграем в отношения?
6
Гуру психиатрии был задумчив и серьезен. Он давно уже отпустил Эрику, вернув ей одежду. Даже признался, что у них не было секса, о чем она так переживала. Не помнила почти ничего за ту ночь, но обнаружив себя голой в чужой кровати, выводы сделала соответствующие. Пришлось признаться, то успокаивал он ее все же химическими препаратами, а не химическими реакциями тела.
А сейчас он задумчиво смотрел перед собой в одну точку, замерев с раскрытой книгой и забыв, о чем читал. У него была в голове только одна мысль. Как помочь своей пациентке, которая отчаянно хочет быть любимой и счастливой, но считает себя недостойной этого. И вот теперь у него есть цель. Не глобальная, как у герцога, не чужая, как у Брайтона. Не долгосрочная, как у Кайли, что решила вырастить, как свою родную дочь найденыша демонского роду. Нет. У него была своя цель. Маленькая. Должная быть достигнута в ближайшее время. Но ничуть не менее важная. Помочь одной израненной душе стать полноценной, живой и счастливой. Помочь ей освоить новые навыки взамен тех, что она должна забыть.
Вспоминая, как раздевал бесчувственное тело от грязной и заношенной за целый день одежды, Форд невольно поморщился, качая головой. Все тело в шрамах. Он не был спецом по таким травмам и не знал, от чего остаются подобные отметины. Но он был профи совсем другого уровня и с уверенностью мог сказать, в душе этой хрупкой женщины шрамов и отметин было не меньше, чем на теле.