Сейчас мне некогда думать об этом. Голое болото осталось позади, а впереди лежат километры заболоченного леса. Много коряжника, много воды, но из всех аномалий — лишь несколько клочков жгучего пуха на одной из полян, да и тот, гонимый слабым ветерком, летит мимо. Артефактов, естественно, нет, людей нет, никого нет. Даже зверья не видно. Слышен надтреснутый гул вертолёта, но и тот барражирует не над нами, а сильно в стороне. Здесь совсем не гиблые места — просто никому не нужные. Крайне странно, что в этом болоте мы нашли «шнек», хотя давно замечено, что наиболее редкие и ценные артефакты, известные поштучно, не добываются через противодействие всему злу Зоны, а находятся случайно теми, кто и не мечтал о таком счастье. Как крупные алмазы или золотые самородки в полпуда весом. Кто ищет их прицельно, тот вряд ли найдёт — редкость есть редкость. Прицельно надо охотиться за чем-нибудь менее ценным и более распространенным.
Мы с Вычетом уже делились мнениями по этому вопросу. Он уверяет, что выбор оптимальной ценности хабара — элементарная математическая задача, только я ему не верю. Кто такие сталкеры? Люди. Может быть, отчасти правы гниды, утверждающие, что сталкеры — это бывшие люди, но, бывшие или нет, они всё равно люди. А человека не очень-то подвергнешь математике; люди — они разные. Кто-то очень жаден, а кто-то не очень. Этот осторожен сверх меры, а тот лезет в самое пекло, и не потому, что дурак, а так ему хочется. Адреналин в нём, видите ли, так и плещется, чуть не кипит. А кто-то просто-напросто не мыслит себя вне Зоны. Конечно, все хотят выжить и разбогатеть, но только вот в чём закавыка: те единицы, кто разбогател и вовремя расстался с Зоной, действовали по-разному. Нет общего рецепта. Кто-то годами собирал мелочёвку, как я, а потом ему вдруг подфартило. Кто-то один-единственный раз залез в такое скопление аномалий, что и слушать-то об этом страшно, а всё же сумел выбраться живым и целехоньким, добыв нечто уникальное. Встречаются даже дебилы, шарящие по Зоне под наркотой, — и ведь тоже иной раз кое-что нашаривают! А бывают умники-разумники, гробящиеся там, где сто придурков пройдут. Если бы Вычет показал мне статистику везения, я бы ему поверил, а расчёты на пустом месте — увольте. Только вот нет почему-то в Зоне статистиков, а верить каждой байке — слуга покорный.
Кстати, Вычет очень похож на упомянутого умника-разумника. Любой сталкер взглянет со стороны и скажет: типичная «отмычка», жить ей недолго. И хрен с ней, таких не жалко.
Да только у Зоны, похоже, своё мнение на этот счёт.
Лес становится суше, болото кончается. На первом же сухом пригорке командую привал и делаю знак Вычету: закройся, мол, я не намерен ни болтать, ни слушать болтунов. Мне есть над чем поразмыслить.
В этом лесу уже легче напороться на сюрпризы, но не в том дело. За лесом на той стороне — лагерь сталкеров, несколько полуразвалившихся, кое-как подлатанных строений, чуть ли не по крышу заросших крапивой, вьюнком и всякой прочей растительной дрянью. Уже пять лет назад руины были прочно обжиты кланом Сидора Лютого. Моим кланом. Мы даже возвели из чего попало несколько новых хибарок, а когда псевдопёс отгрыз Сидору ступню, не помешали нашему бывшему вождю и авторитету построить бар и переквалифицироваться в торговца. Говорят, будто Сидор ещё при деле, и это для нас хорошо. Но он торговец, и это плохо. Хватит ли трёх лет, чтобы жёсткий, но справедливый мужик превратился в продажную суку?
По-моему, с лихвой. Хотя раз на раз не приходится.
Можно заночевать в лесу, но это на крайний случай. Не считая ленточной змеи и гнуса, мы не встретили сегодня никакого зверья, но это ничего не значит. Что-то мне не нравится тишина вокруг, какая-то она уж очень мёртвая. Так бывает, когда кто-то сильный выслеживает добычу, а более слабые, учуяв голодного хищника, прикидываются, что их здесь нет. Может, это воображение шалит, но, как бы то ни было, ясно одно: если ночевать прямо тут, то не спать всю ночь. Обоим. Быть в готовности к нападению с любой стороны и не расслабляться. Хороши же мы будем завтра — пара валящихся с ног невротиков!
А ведь есть ночлег. Лагерь. Его по привычке называют лагерем Сидора, хотя, по слухам, в клане давно верховодит Штангель. Понятия не имею, хорошо ли это для нас. Отстал я от жизни.
— Сзади слева, — командую я Вычету.
Он реагирует с опозданием — расслабился. Лишь спустя секунду он на ногах, и ствол повернут куда надо. Сосунок ещё. Если бы нас атаковал псевдопёс или снорк, уже можно было бы заказывать заупокойную.
— Что там? — шепчет он.
— Не видишь? Лес там. Если бы там кто был… Всё, хватит лодырничать. Встали, пошли.