Я с недоумением уставилась на него, а затем и на Престона.
- Извините. Не уверена, что поняла.
- Это простой вопрос, - говорит Престон. - Что бы ты сделала за миллион долларов?
Тобиас ухмыляется.
- А еще лучше: что бы ты не сделала?
Престон бросает взгляд на Тобиаса, а затем вновь на меня.
- Ты бы убила?
- Нет.
Тобиас смеется, широко разведя руки.
- Ты бы покорилась? Разумом, - он наклоняется, не отводя от меня взгляда. - Телом. Душой.
Я сглатываю. Сердце бьется о ребра. И я бросаю взгляд на лифт, на панель без кнопок.
- Покориться... - шепчу я, мысленно признавая, что нахожусь в ловушке.
- Полное подчинение, - говорит Престон.
- Как рабыня? - по коже бегут мурашки, когда я произношу это слово.
Тобиас выгибает бровь, посмотрев на Престона.
- Обычно рабов заставляют делать что-то отвратительное, не так ли?
На губах Престона появляется улыбка, прежде чем он переводит на меня взгляд.
- Так и есть. Рабство подразумевает унижение и принуждение. Подчинение же - защиту, - его глаза медленно скользят по моему телу. - Желание. Почтение. Защиту.
Эти мужчины похожи на волков: они ждут, охотятся... и хотя мой желудок скрутило от нехорошего предчувствия, нельзя отрицать исходящего от них соблазна. Они как запретный фрукт. Один укус может убить, но как ты узнаешь наверняка, пока не попробуешь?
- Поверь мне, сладкая, тебе понравится... по большей части, - Престон подмигивает.
- Я предлагаю тебе миллион долларов в обмен на неделю твоего времени, - говорит Тобиас.
- Никакое количество денег не купит мое достоинство, - я встаю из-за стола, хотя и не знаю, куда могу уйти, но Тобиас хватает меня за запястье, качая головой.
- Достоинство? - повторяет он, ухмыляясь. - И в каком месте окажется твое достоинство, когда ты будешь жить на улице? - Мое сердце бьется неровно в груди. - Мы предлагаем тебе спасение, которое не многие могут себе позволить. Один миллион долларов всего лишь за какие-то семь дней.
Его рука все еще крепко сжимает мое запястье. Я не могу дышать. Я не могу двигаться. Его взгляд приковал меня к месту. Медленно я сажусь.
- Сладкая Элла, - бормочет Престон, вставая и останавливаясь позади меня. Он кладет руки на мои плечи, позволяя ощутить мне жар его ладоней. - Мы знаем, что у тебя нет денет. Перспектив. И скоро ты потеряешь квартиру...
Ком застревает в горле. Я замираю от страха и, осмелюсь сказать, любопытства.
- У тебя нет семьи, никого, ни единого человека, на которого можно положиться, - добавляет Тобиас.
- Так печально, - произносит Престон, - то, что случилось с твоими родителями.
Я качаю головой, не в состоянии собраться с мыслями и выдавить хотя бы слово. Откуда они это знают? Откуда они знают детали моей жизни, когда я сама ничего не знаю о них?
- Я... - я сжимаю ручки кресла так сильно, что боюсь, кости не выдержат такого давления.
- Ни парня. Ни работы, - продолжает Тобиас, рассматривая запонку на своем пиджаке, как будто мое жалкое существование лишь вводит его в скуку. - У тебя нет ничего, - его взгляд встречается с моим, пленяя меня в зеленых глубинах. - Но ты невероятно красива.
Престон проводит пальцами по моей шее, почти утешая.
- Тебе нечего терять. - Я чувствую, как он склоняется к моему уху. - Но так много всего можно получить, - шепчет он, прежде чем поцеловать мое ухо. - Ты можешь быть Золушкой на современный лад, стоит только согласиться. - Этот человек похож на дьявола, который подбивает меня продать душу. Мужчина отстраняется и возвращается на свое место, как ни в чем ни бывало откидываясь в кресле.
- Семь дней, - повторяет Тобиас.
Он кладет передо мной на стол какой-то документ. Я сижу, уставившись на него несколько секунд, прежде чем поднимаю взгляд обратно на мужчину. Он кивает на бумагу. Я поднимаю ее и очень осторожно читаю первые две строчки. Не знаю, чего я ожидала, но точно не этого.
- Что это? - спрашиваю я с трудом, хотя там все было написано черным по белому.
- Игра, - отвечает Тобиас.
- Игра?
- Я хочу тебя.
Он даже меня не знает. И хотя это неправильно, эти три короткие слова, делают меня слабой. То, что он произнес это с такой уверенностью, как будто наверняка знает, что получит меня, оставляет меня безмолвной.
- Это контракт, - Престон выгибает одну бровь, ухмылка так и не сходит с его губ.
Я пробегаюсь по первым двум предложениям:
"Единовременная сумма от одного миллиона долларов будет выплачена (при соблюдении правил и условий игры) по завершению этих семи дней, согласно имеющему обязательную силу правовому соглашению.
Правила, приведенные в договоре, не подлежат нарушению и заключаются в следующем: