Оба. О, да!
Карено. Спасибо вам.
Густа. ЧтO мы должны сделать?
Карено. Вы должны пойти на башню и немного прибрать там. Немного подмести и вытереть пыль.
Оба. Хорошо.
Карено. Потому что я снова начну работать.
Элиас. Вот будет весело!
Густав. Мы должны отправиться сейчас же?
Карено. Да, спасибо! Сейчас же. Вот ключ. (Передает Густаву ключ.) Только не трогайте бумаг на столе.
Оба. Конечно, нет.
Карено. Спасибо вам, мальчики.
Г у с т а в и Э л и а с убегают за дальний угол здания.
Г-н Отерман (бормоча, справа; замечает Карено). Потом еще одно, Карено. На случай, если вы хотите уехать немедленно…
Карено. Я еще е скоро уезжаю.
Г-н Отерман. Чем скорее, тем лучше. Прошу вас.
Карено. С завтрашнего дня я снова принимаюсь за работу над моим сочинением.
Г-н Отерман. В самом деле?
Карено. И кончаю главу о Справедливости. Это будет исключительная глава.
Г-н Отерман. Но вы уволены.
Карено. Г-н Отерман, избавьте меня от более ясного ответа: я кончаю свое сочинение.
Вошел Т ю. Он босой и с палкой в руке.
Г-н Отерман. На это, может быть, потребуется много времени?
Карено. Нет, не бойтесь. Теперь это пойдет живо, я приналягу. О, бессмысленно идти впереди и манить; весь смысл в том, чтобы идти сзади и пользоваться своим длинным бичом. Катись, катись, круглый клубок! Я вонзаю стержень в твою сердцевину.
Г-н Отерман (Тю). Ты опять здесь? У меня больше нет ничего. Ступай.
Карено. У меня есть крона. (Дает Т ю крону.)
Г-н Отерман. Но потом, Карено? Я об этом думаю.
Карено. Потом я буду безмолвствовать. Я буду сидеть на краю света и молчать, предоставив всем остальным говорить. Я буду прислушиваться, чтO они говорят, и думать над этим и улыбаться. Потому что больше уже ничто не будет удивлять меня.
Г-н Отерман. Я хотел сказать, — когда вы заполните всю башню исписано бумагой…
Карено. Тогда вы напечатаете.
Г-н Отерман. Как вам не надоело повторять эту шутку!
Карено (отрывисто). Я не хочу спорить с ними. У меня трое взрослых свидетелей. (Держась прямо, уходит направо.)
Г-н Отерман. У него три свидетеля против меня. Три взрослых свидетеля. (Тю.) Ты слышал?
Тю. Да.
Г-н Отерман. Ни у кого нет ни малейшей жалости! (Подходит к нему.) Ты получил крону, Тю?
Тю. Да.
Г-н Отерман. Я давал тебе много денег в старые дни. Теперь ты подай мне.
Тю. Ты хочешь получить от меня монету?
Г-н Отерман. Перед тобой — жалкий бедняк.
Тю (протягивает ему крону).
Г-н Отерман. Спасибо, Тю. Ты оказал мне благодеяние. (Прячет монету в карман, говорит сам с собой.) Завтра он опять начнет писать. У него трое взрослых свидетелей. (Бормоча, уходит за дальний угол здания.)
Тю (смиренно поглядывает ему вслед).
Т е р е з и т а и инженер Б р е д е появляются слева; Т е р е з и т а впереди, бежит.
Терезита (сердито). Сказано — нет. Не говорите мне больше. ЧтO вам в голову пришло? Вы думаете, что вы можете быть любовником? (Меряет его взглядом с головы до ног.)
Инженер Бреде. Я думаю, что могу честно любить вас.
Терезите (подавленно). Но я не этого искала; нет, не этого. (Резко.) Как вы смеете целовать меня в шею?
Йенс Спир (с бледным лицом, появляется из-за дальнего угла дома, направляется прямо к Терезите, хватает ее за руку, смотрит на нее и держит монету. Тою же рукой несколько раз указывает на окно Терезиты. Наконец сует ей монету в руку, выпускает ее и уходит тою же дорогой, какой пришел).
Терезита (со стоном). ЧтO?.. ЧтO он сделал?
Инженер Бреде. ЧтO он сделал?
Терезита. Две кроны? Разве это не Йенс Спир? (Вдруг бежит за дальний угол здания и кричит.) Ах, это за суп? Вам не зачем платить так дорого. Он оставался со вчерашнего дня; наша собака не хотела есть его. (Возвращается к инженеру Бреде и хватает его за руку.) Он просто хотел заплатить за суп, который я посылала ему.
Инженер Бреде. А я прошу у вас прощения, что на дороге я осмелился…
Терезита. Вы думаете, он слышал, чтO я ему крикнула?
Инженер Бреде. Мой затаенный огонь выбился наружу. Я не мог устоять против вас.