Напевы для своих частушек Н. Попова подбирает из тех, которые распространены в народном быту. Тексты также использует из бытовой песенной практики, объединяя их в циклы, а когда не хватает нужных по теме, очень органично сочиняет их сама, переделывая народные, и особенно не задумывается над проблемой авторства — так обычно поступает большинство частушечников.
Установить быстрый контакт со зрителем, захватить его внимание с самого начала исполнения — важнейшая задача любого артиста. Свои приемы есть и у Натальи Поповой. Пусть они частенько из жанра эстрады и не новы, но использует их гармонистка со вкусом. Например, начав петь одну из частушек: «А я...», она неожиданно останавливается, делая вид, что забыла слова. Зал в это мгновение находится буквально в оцепенении. Но артистка лукаво улыбается и поет дальше:
Н. Попова со сцены показывает разные частушки — лирические, политические, сатирические, плясовые. Она владеет богатым арсеналом голосовых и артистических данных для выражения самых разных образов, заложенных в эти миниатюры. У гармонистки чистый, звонкий, полетный голос, очень напоминающий голос М. Мордасовой. Н. Попова обаятельна и не лишена той бойкости и того озорства, которые украшают русскую женщину, сильную в работе, удалую в веселье.
В 1993 году в Центре «Гармонь» мы проводили бенефис Натальи Поповой «Наташина гармонь». Я внимательно наблюдал за лицами тех, кто был в зале, хотя до бенефиса прекрасно знал: с ними будет то же, что было со мной несколько лет назад, когда я впервые услышал Наталью Попову. Ее эмоциональное напряжение держит крепко, не дает расслабиться, поднимает тебя в собственных глазах и ты начинаешь искать в себе то, что еще вчера казалось невозможным.
Вот и меня в последние годы не покидает чувство, что во мне пришло в движение что-то глубинное. Всех нас — активистов Центра «Гармонь» и многочисленных зрителей — связывают уже не только сиюминутные радости, огорчения, встречи, расставания... Мы углубляемся в себя, ища ответа на вопрос: «Кто мы и откуда?». Мы пытаемся найти свои корни, понять свое прошлое, свою культуру.
Глядя на переполненный зал Дворца культуры железнодорожников, я понимаю, что по большому счету мы и не теряли памяти, хоть нам довольно долго пытались внушить, что без нее можно обойтись. Но мы памяти народной все же не потеряли. Подтверждение тому — большой интерес к творчеству оренбургской гармонистки Натальи Поповой. Но не только просто интерес, больше — готовность идти вместе с ней.
Н. Попова любит после концерта выйти в фойе, поиграть и попеть в кругу зрителей. Вот уж тогда наступает поистине народное гулянье — половодье народного творчества, калейдоскоп самых разных способов художественного самовыражения. Что тут начинается: песни, танцы, хороводы! Тут и интермедии, и стихийное соревнование в ловкости, остроумии, красоте. А юмор-то какой! Запомнилась, к примеру, такая зрительская частушка:
В центре же всего этого веселья всегда Наталья Попова.
Когда я встречаюсь с этой женщиной, то каждый раз отмечаю ее трогательную любовь к родной природе, тягу к заповедной простой речи, к повседневному труду и к привычному укладу больше крестьянской, чем городской жизни; привязанность к матери, детям, сестрам, братьям. Глядя на ее умное, одухотворенное лицо, я невольно вспоминаю некрасовские строки о русских женщинах. Трудолюбивой, неунывающей, щедрой к людям знаю Наталью Юрьевну все это время. Для нее это естественно: отогреть человека, помочь ему.
В чем же секрет ее характера? Может, в том, что она — человек какой-то особенный и сумела вопреки себе подчинить себя служению людям? Пожалуй, это не так.
Сегодня одной из самых сложных психологических проблем современности является проблема потери дружеского общения или, как называют ее ученые, проблема некоммуникабельности. Все реже мы встречаемся с друзьями, все меньше знаем об их жизни — радостях и горестях, хотя, казалось бы, их круг постоянно расширяется, становится разнообразнее. Но, как оказывается, это вовсе не те друзья, что собираются у уютного домашнего очага за чашкой чая.