- Не понял, - медленно произнес Бесстрашный. – Это что же, Соколы Аристократии – программисты в игре?
- Зачем же сразу программисты, - опять поморщился от такой прямолинейности Маллетирель. – Мало ли какие могут быть у них соображения. Но исключать того, что в их рядах находятся стукачи, а в крайнем случае и программеры, изредка выходящие в игру для мелких правок – нельзя.
Финансист Никчемный наморщил лоб.
- Формально согласно условиям игры, программисты не имеет права появляться в игре и использовать какое-то свое, отличающееся от общеизвестных, оружие. На этом мы можем их подловить, угрожая рассказать всем о подставе и даже засудить…
- Господь с вами, - замахал руками Анандиорель, - зачем им нарушать собственные правила? Договорились с парой игроков, дали им наводку на мощные артефакты – и вуаля. Никаких формальных нарушений нет.
- Плохо. – подал реплику Тугор. – Но это ваши догадки или вы имеете еще какие-либо факты?
Эльфы переглянулись.
- Работа по добыче фактов идет, - туманно объяснил второй князь. – Но учтя сказанное только что, я уверен, что МАССОВЫМ такой способ добычи денег никак стать не может. Не позволят нам.
- Ну это мы еще посмотрим, - угрожающе зарычал Бесстрашный. – Хорошо, я все понял, мы с нашей разведкой и юристами обсудим, как можно обойти обнаглевших программеров!
Эльфам такое заявление крайне не понравилось, они поспешно встали и, кивнув головой, растворились в персональном телепорте.
Появившись в своем эльфийском Лесу, Кланлидер Маллетирель не сдержал возмущения:
- Убожество! Боже, какое убожество! И эти люди хотят, чтобы их уважали!
Второй князь пожал плечами.
- Пусть начнут – они выполнят всю черную работу, и если вдруг им повезет – мы только просто присоединимся, а если нет – ОНИ будут забанены и исключены из игры, а мы останемся.
Атака 4. Нечто
Нечто начало ощущать себя.
Сначала была просто темнота. Без времени, без ощущений, без ничего.
Затем Нечто самоощутило, что оно существует. И сразу на него обрушились какие-то новые, неведомые ощущения – его куда-то влекло, тянуло, вокруг происходило что-то непонятное и неприятное. Нарастало раздражение. Наконец ощущения оформились – зрение отдельно, слух отдельно. Исчезло ощущения полета – наоборот, вокруг существа мчались какие-то разноцветные вихри, то скручиваясь в толстые сверкающие жгуты, то распадаясь на отдельные переливающиеся всеми цветами радуги всполохи.
И звук. Сначала это было просто нечто раздражающее. Потом ощущение оформилось в слух.
Звучало «ВОООДААА ХОООЛООДНАЯ» и ощущения менялись. Существу становилось неприятно, его что-то касалось… прошло еще некоторое время, впрочем существо не понимало, что такое время. Времени же в свою очередь было наплевать на существо, оно текло в соответствии со своей, раз и навсегда заданной структурой.
Существо, наконец, распознало звук. «Вода» - это нечто неприятное, касающееся его и уносящееся прочь. Касающееся? Значит у него, у существа, есть пределы? Холодная – это тоже ощущение… когда звучит «Теплая» - ощущения приятные. Когда «Горячая» - вновь неприятные, но по-другому.
Наконец существу надоело ощущать неприятные явления. Оно сделало движение… Свет! Яркий свет ударил по нервам! И звук… неизвестно откуда возник звук «Это – свет! Его видят ГЛАЗА»
Глаза! Существо сделало движение и распознало его – это открывались и закрывались какие-то подвижные части его, существа. Веки. Они прикрывают Глаза. По глазам бьет Свет. Потом света стало меньше.
Кожа! Когда было сильно неприятно (Горячая вода) существо делало некоторое движение. Потом пришло понимание – это движение – передвижение крайней части существа таким образом, чтобы оно было преградой между источником горячей воды и тем местом, где Глаза.