Мы с Фортунатом переглядываемся, не сдерживая тихого смеха, а потом очень медленно крадёмся вперёд. Случайно оступаюсь, и стебли шуршат под ногой. Зажмуриваюсь удручённо, будто, как в детстве, надеюсь, что это поможет стать невидимой.
Доносится усмешка Фортуната, и я открываю глаза. К счастью, химерам быстро надоедает следить, когда уже двуногие появятся на их поляне, и животные продолжают заниматься своими делами.
Снова не спеша мы продвигаемся вперёд, пока спустя некоторое время не оказываемся в зоне видимости для химер, однако больше они не чувствуют опасности и не придают нам никакого значения.
Мы смелеем и подсаживаемся ближе. Довольно быстро малыши принимают нас за своих: прыгают вокруг, взлетают на маленьких крыльях и вновь опускаются на землю. Взрослые химеры, хоть и смотрят ярко-жёлтыми серьёзными глазами, ничем не выказывают недовольства.
Один из малышей, совершенно обнаглев, прыгает прямо на меня. Не удержавшись от соблазна, я хватаю его и начинаю чесать животик. Химера издаёт звуки, не похожие ни на уханье совы, ни тем более на мяуканье кота — малыш скорее визжит, как собака.
На мгновение взрослые напрягаются и приподнимаются на лапках, готовые прийти на помощь, но внимательно меня осмотрев и, очевидно, не посчитав угрозой, лениво откидываются назад, на землю.
— Мило, — произносит Фортунат, но слов я не слышу — лишь читаю по губам, потому что малыш, которого схватил друг, визжит так же отчаянно, как и моя химера.
— Когда сердятся, могут клюнуть, — предупреждаю на всякий случай.
Визг не прекращается, пока мы не отпускаем животных.
— Друг дружку не щадят, — замечаю, глядя, как одна малышка случайно наступает другой на лапу, и они начинают драться.
Я поспешно их разнимаю, держа руки подальше от клювов. Не сразу, но малышам наскучивает выяснять отношения, и каждый принимается вычищать пёрышки. Правда, получается не так ловко, как у родителей.
— Хорошо, хоть не злопамятные, — усмехается Фортунат, и я улыбаюсь в ответ, но в следующую секунду сосредоточенно прислушиваюсь.
Сначала думаю, что кажется, но тяжёлый топот доносится всё отчётливее.
Я вскакиваю, выбираюсь из камыша, чувствуя, что Фортунат следует за мной.
Из леса на полной скорости мчится носорог. Даже на расстоянии я вижу, что его рога, голова и часть спины покрыты цветами.
Не могу сдержать довольной улыбки и срываюсь навстречу. Когда мы сталкиваемся, поглаживаю животное по округлым бокам.
— Ну, здравствуй, приятель, — шепчу, ощущая под рукой плотную, грубую кожу. — Ты вырастил цветы. Просто молодчина!
Животное с шумом выдыхает воздух из носа и кряхтит, обходя меня по кругу.
Помимо тех нескольких цветов, которые на кожу носорога посадила я сама, выросли и новые — уже его собственные. Они ещё совсем нежные и мягкие, но в них бурлит жизненный сок.
Подвожу животное к корытам, и носорог начинает с хрустом жевать предложенную траву-пустышку. А я закрываю глаза и мысленно прощупываю клетки. В прошлый раз чувствовалось, что они обезвожены и обессилены. Теперь же ощущаются гораздо более свежими и бодрыми. Медленно, но верно мощное тело животного исцеляется.
— Уже лучше, — решаю я, открываю глаза и продолжаю гладить ворчуна. — Гораздо лучше. Цветы — это хорошо.
— Говорят, он пришёл в ужасном состоянии? — спрашивает Фортунат, ненавязчиво давая мне возможность похвастаться успехами.
Стараюсь сделать вид, что меня это не трогает, но на самом деле, отвернувшись к носорогу и продолжая гладить его, я скрываю счастливую улыбку.
— Он появился у нас впервые около месяца назад. На боку зияла серьёзная рана. Отказывался от пищи: видимо, пропал аппетит.
— Плохой знак, — догадывается Фортунат, хмурясь, и его слова повисают между нами, когда я согласно киваю.
— Иногда думаю, откуда берутся такие раны, — говорю задумчиво. — Понимаю, животные резвятся, и ловкость подводит даже их. Иногда они не способны получить столько энергии, сколько нужно. Но ведь случается не только это… — я замолкаю, чувствуя, как пересыхает горло, но говорю прежде, чем успеваю подумать. — Ещё они страдают от жестокости корриганов.
Между нами повисает напряжённая тишина — гораздо более угнетающая, чем пару минут назад.