Я смело сажусь сверху и начинаю целовать Эдуарда, не знаю, откуда взялось столько смелости сегодня, но я обхватываю его губы, словно оголодавший. Не могу остановиться, чувствую, что он так же страстно мне отвечает после легкого замешательства, хотя и старается крепко не обнимать, не прижимать, не сковывать мои движения. Дает чувствовать себя свободным, имеющим право выбора. Дыхание снова сбивается, а сердце барабанит так, будто сейчас выскочит.
- Я хочу большего, – хрипло шепчу ему на ухо и краснею.
- Малыш, тебе может быть больно, – заботливо произносит он.
- Плевать, – я чуть ли не плачу от охвативших меня эмоций. – Я хочу тебя, а ты… - я недоговариваю, потому что меня посещает страшная догадка: ему, наверное, противно, он не хочет меня. Паника заполняет мою душу и я чувствую, как меня начинает колотить.
- Тише, тише, малыш, успокойся, – шепчет Эдуард, притягивая меня ближе к себе. – Я хочу тебя, маленький мой, даже не представляешь, как сильно, не плачь.
- Какой ты проницательный, – дрожащим голосом произношу я. Он ничего не отвечает, притягивает меня к себе и целует. Поцелуй долгий, неспешный, его руки бродят по моему телу нежно и ласково, шепчет что-то приятное. Мы переворачиваемся и теперь он сверху. Он ласкает так нежно, так одуряюще. Я просто выпадаю из реальности на какое-то время, полностью отдаюсь его рукам. И пусть страшно, но я хочу его, только сейчас в полной мере я смог это понять, хочу не просто секса, а именно его, мужчину, который так нежно меня касается, дарит удовольствие и может ласкать одним лишь взглядом, не претендуя ни на что, и не делая попыток сблизится. Мужчину, щадящего мои чувства, заботящегося обо мне, и смотрящего с такой любовью, не отеческой как у Альберта, нет. Хочу его! Я выгибаюсь под его умелыми и такими горячими руками, отвечаю на поцелуи, нежные и страстные одновременно, сам неумело ласкаю его уже полуобнаженное тело. Краем сознания подмечаю, что рубашку и брюки снял с него я сам. Вспышка боли, которая, впрочем, довольно быстро угасает, возвращает меня в реальность и я понимаю, что Эдуард меня растягивает, причем во мне уже три пальца. Несколько движений и он их убирает, не переставая ласкать мой член, массируя яички, а я постанываю и выгибаюсь уже от удовольствия.
Он накрывает мои губы своими, нежно сплетая языки, и смотрит в мои полуприкрытые глаза. Он медлит, боится сделать больно. А внутри у меня уже горит огонь, разгораясь с каждой секундой все сильнее. Я слегка приподнимаюсь и беру его член в руку, замечая слегка удивленный взгляд, направляю его в нужном направлении, он медленно начинает входить. Не знаю, что на меня нашло, но через секунду я сам подался ему на встречу, и он вошел полностью. Я выгибаюсь и с губ срывается стон, не то от боли, пронзившей мое тело, не то от удовольствия заполнившего меня целиком. Эдуард замирает, все его тело напряжено, он возвышается надо мной, стараясь держать свое тело на весу, тяжело дышит. Слегка переведя дыхание, я кладу ему руки на спину и притягиваю к себе, заставляя лечь на меня, он тяжелый, но это так приятно, целую его в губы и тут же получаю нетерпеливый ответ, обнимаю его ногами за талию, он делает первое движение. Легко скользит внутри меня, плавно, не спешно, доставляя немыслимое удовольствие, лаская мою шею своими губами, покусывая мочку уха, моим стонам нет предела, но краснеть я буду потом, сейчас мне хорошо, очень. Я сам стремлюсь ему навстречу, и задыхаюсь от восторга с каждой секундой чувствуя, как толчки становятся глубже и четче, а я приближаюсь к оргазму. Несколько секунд и я кончаю, все тело сводит и я сжимаю Эдуарда внутри себя, чувствую как он изливается в меня и перекатывается на бок, а перед глазами фейерверки, в ушах шумит и глаза слипаются.
Чувствую, как меня подхватывают и несут, открываю глаза и удивленно моргаю.
- В душ, - мягко улыбается Эдуард. Мы проводим там минут десять, наскоро смыв с себя пот и сперму, до кровати Эдуард тоже несет меня на руках, заботливо укрывает, обнимает очень нежно и трепетно. Я уже почти сплю, и лишь с трудом нахожу силы, чтобы сказать самое важное.
- Люблю тебя, – тихо шепчу.
- А я тебя. Больше жизни, – слышу шепот в ответ и засыпаю счастливым.
Утро началось довольно рано, я проснулся в пять. Эдуард тоже уже не спал. За окном было темно, из-за раннего времени и почти черного предгрозового неба. Внизу поясницы слегка тянуло, а я не мог перестать улыбаться, хотя раньше думал, что я этого просто не умею. Меня нежно целуют и обнимают, и мы ещё какое-то время просто лежим, обнявшись. Мысль о том, что я не могу быть таким счастливым постоянно вспыхивает в сознании, но я ее упорно отгоняю. Эдуард отпустил весь персонал ещё вчера, как приехал, на три дня. Поэтому в доме никого нет. Он сам готовит завтрак и обед, очень вкусный, весь день мы валяемся на диване смотрим телевизор или просто болтаем, смущения нет, теперь он крепко меня обнимает, даря ощущение защиты и покоя.
Вечер подкрадывается незаметно и небо, наконец, прорывает. Гром, молнии сверкают каждые несколько секунд и дождь сплошной стеной барабанит по окнам. Мы досмотрели очередную комедию, и я, нехотя выбираясь из объятий Эдуарда, направляюсь в туалет. В доме темно и как-то жутко, сворачиваю в коридор и пытаюсь нашарить выключатель. Чудится какое-то движение, шорохи, стараюсь не паниковать, это просто дождь. Нахожу выключатель щелкаю, коридор освещается, выхватывая несколько темных фигур. Успеваю только громко вскрикнуть, чтобы хоть как-то предупредить Эдуарда, и чувствую сильный удар по затылку. Лишь бы, его не поймали, мелькает последняя мысль.
========== V ==========
Все тело затекло, я его почти не ощущаю, мысли разбегаются. “Как в воду глядел” - первая связная мысль мелькает в моем сознании. Медленно прихожу в себя. Глаза я еще не открывал - боюсь увидеть это место. Чувствую, что все плохо, очень и очень плохо. Теплится лишь слабая надежда, что его не поймали. В комнате, где я нахожусь очень тихо, только мерзко трещит камин. Страшно открыть глаза. Как же страшно. Этот страх не дает мне совершить простейшее действие - поднять веки. Раз…два…три…четыре…пять…шесть…считаю, чтобы успокоиться, привести в порядок мысли, набраться смелости, чтобы взглянуть вперед, увидеть, что меня ждет дальше. Двадцать один…двадцать два…двадцать три… Возбужденное сознание поддается на эту маленькую уловку, которой я так часто пользовался в прошлом. На счет тридцать я открою глаза…двадцать восемь…двадцать девять…тридцать!
Ад. Нет, я не верю в бога, и не верю в дьявола, и в то, что где-то есть его обитель, где грешники страдают и жарятся на кострах. Нет, ад - это то место, где я сейчас, место на земле, и страдают тут не грешники. Знакомый до боли кабинет, противный запах алкоголя пота и сигарет, а ещё крови. Я снова, как струна, натянут посреди этого кабинета. Приглядываюсь, пытаясь привести в порядок зрение, моргаю, ещё раз и ещё…Сердце щемит от того, что я вижу перед собой, слезы наполняют глаза. На стуле со связанными за спинкой руками и ногами, привязанными к ножкам, сидит Эдуард. Он без сознания, а по лицу проходит дорожка уже запекшейся крови. Страх с новой силой овладевает мной. Меня трясет, но я молчу, нельзя доставлять удовольствие этой свинье.