«Естественно! – ответил я сам себе. –Корпус – своеобразный военный орден, где все друг за друга. Причем эти «все» обладают неприкосновенностью и правом вендетты. Корпус станет надежным щитом, самым надежным в мире, от любой неприятности и невзгоды. В том числе от возможных преследований знати.»
– Я понял, сеньора, – кивнул я. – А вы скажете мне, кто она такая? Как ее имя?
Сеньора Тьерри скривилась, будто съела половину лимона, но от ответа ушла.
– Спроси у нее сам. Это ваша игра, я не вправе нарушать ее правила.
«Все ясно, наступаем на собственные грабли,camarado Шимановский! – усмехнулся я. – Так тебе и надо!»
Сеньора затушила бычок, что-то отключила на рабочем столе, надела китель и кивнула мне:
– Пошли.
Я поднялся, и мы куда-то побрели. Коридоры сменялись гермозатворами, шлюзами и очередными коридорами. Кажется, мы шли по переходу в соседнее здание, отдельно стоящий комплекс. Пару раз навстречу нам попадались молодые девчушки в белой форме, некоторые в доспехах. Все они были не старше меня, и при виде нас вытягивались в струнку, отдавая сеньоре честь, провожая мою персону недоуменными взглядами.
Воспользовавшись вынужденной паузой, я решил прикинуть свое состояние, то, что произошло, и о чем говорила сеньора. Выходила не сильно радостная картина.
«Итак, мой друг, что мы имеем? Добренькая тетя-полковник хочет взять тебя в свою контору для опытов. Печально, но только на первый взгляд – после опытов ты получишь вкусную шоколадку и станешь гораздо ближе к своей заветной мечте – служить, но не пресмыкаться. Если выживешь, конечно. Возможно даже получишь трофей, о котором не смеешь мечтать – девочку Бэль, юную аристократку и наследницу богатого рода. Ведь вассал королевы в принципе приравнен по статусу к аристократии, с этой стороны засады не будет – традиция есть традиция. Никаких помех даже для вашего брака быть не должно, не говоря об остальном.
Но имеются и небольшие накладки. Оказывается, в мире знати не все гладко, и некоторые кланы, судя по всему, хотят видеть девочку Бэль в своем составе в качестве невестки. А может, просто мечтают насолить ее семье – наверняка есть и первые, и вторые. Потому многие из них, узнав о существовании человека по имени Хуан Шимановский, с радостью сделают ему принудительное харакири.
Веселенькая перспективка? Угу! Это обязательно произойдет, если ты, малыш, начнешь светить подаренными тебе вещами. Планета круглая, а еще маленькая, как говорят русские, «шила в стоге сена не спрячешь»…
Хотя нет, как-то не так. Но не важно, про шило тоже что-то есть. Главное смысл, а он понятен.
Сеньора же полковник намекает, что защитить тебя может. Не сразу, но это в силах корпуса. Мягкий такой намек, ненавязчивый. И самое прискорбное – маловероятно, что она блефует этим аргументом. Здесь скорее некая забота, что-то сродни материнскому инстинкту: «Я тебя предупредила, помогла, моя совесть чиста, дальше думай сам.»
Вот теперь скажите, как после таких намеков спокойно рассуждать, нужен ли мне корпус?
Признаюсь честно, то, что я сюда сегодня приехал – случайность. Последствие того, что последние два дня был на нервах, эдакий импульсивный порыв, присущий юношеству. Осознал это я лишь скучая в допросной. И теперь главный вопрос – стоит ли идти по этому случайно выбранному пути? Да, слова, сказанные мною в кабинете, звучат красиво, перспективы радужнее некуда – статус, присяга, контракт, должность, защита… Но сеньора правильно сказала, все имеет свою цену. А цена здесь одна – жизнь. Возможность умереть молодым, зеленым, ничего не успевшим юношей. Очень глупым юношей!
Как я понимаю, до самого совета офицеров, пока будут идти тестирования, мне оставят право выбирать – идти к ним или вернуться «на гражданку». Но приняв, корпус вряд ли отпустит: я буду знать слишком много их секретов.
«Две недели, Шимановский! – подвел итог мой бестелесный собеседник. – У тебя есть всего две недели, пока не прибыла ее величество, чтобы определиться – хочешь ли ты подписываться под все это.»
Тем временем мы вышли в большое, просто огромное помещение, предназначение которого бросалось в глаза сразу – оно было заполнено матами, тренажерами, жуткого вида непонятными устройствами, дорожками с препятствиями. Тренировочный зал, большой и отлично оборудованный. В зале стоял звонкий гул с эхом, перемежающийся звуком ударов и падений, присущий любому спортивному залу. В нем тренировалось с десятка полтора – два девчонок от двадцати до тридцати. Я говорю «девчонок», хотя некоторые из них старше меня на десяток лет, потому, что это уже вошло в привычку – называть всех «девчонками». Отныне, сколько бы им ни было, я буду называть их только так, даже если кому-то покажется это… Неправильным.
Некоторые девчонки бегали по дорожкам, причем дорожки эти располагались не только на земле, но и висели, подвешенные на специальной арматуре, высоко над нею. Некоторые отрабатывали удары на грушах, иных более сложных приспособлениях, с дроидами и в спарринге, а почти в центре, но немного ближе к нам, располагалось главное круглое цветное татами, вокруг которого сидела группа в составе пяти молодых особей шестнадцати лет, а шестая на татами усиленно и безуспешно отбивалась от тетки с бесстрастным лицом, очевидно, инструктора. Одеты все были в спортивное тренировочное трико неброского серого цвета, смотревшегося немного казенно, но сидящего на фигурах обтягивающее и эротично.
Впрочем, наслаждаться фигурами было некогда, мы быстро вышли на соседнее татами. Главный бой при этом затих и все внимание находящейся вокруг слабой половины человечества мгновенно переместилась на нас. Точнее, на меня. Я обернулся – везде, во всем зале движения прекращались, а внимание приковывалось к моей персоне. Некоторые девчонки улыбались, некоторые стояли с раскрытым ртом, но удивлены были определенно все. Видать, мальчики здесь нечастые гости!
Эту мысль тут же озвучила сеньора полковник:
– Не обращай внимания, просто ты первый мальчик, попавший на территорию корпуса, за много-много лет.
По знаку сеньоры, одна из младших девчонок подбежала и приняла у нее китель.
– Перчатки.
Она и еще одна тут же принесли две пары перчаток. Таких я еще не видел – не столько перчатки, сколько… Даже не с чем сравнить! Ни с кик-боксерскими, ни тем более с боксерскими они не имели ничего общего. Тонкие, открытые, в таких можно бить и ладонью, и ребром ладони, и… Да много чем! По-видимому, единственная их задача – не сильно травмировать противника, причем ключевое слово «не сильно».
– Не кривись, одевай, – усмехнулась сеньора, одевая свои.
– Будете проверять, на что способен? – улыбнулся я.
– А как же! Интересно же, на что способен человек, завоевавший «деревянную» медаль планетарного первенства?
– Это было полтора года назад.
– Тем более! Готов?
Я окинул взглядом себя и ее. Да, я не был в форме, стоял в обычных брюках и рубашке, но и ее форму тренировочной назвать нельзя – парадные штаны, казенная блуза, сапоги на ногах. Сапоги от латных доспехов. Надеюсь, ногами бить она не будет!
Кольцо наблюдателей вокруг сужалось. К линии татами подошла инструктор и с интересом уставилась на нас, остальные подтягивались и располагались чуть подальше – естественно, они же не офицеры! И кстати, майор, встретившая меня у входа, тоже оказалась в зале, стала вдалеке, под навесом, разглядывая предстоящее действо сквозь голографический козырек, приблизив изображение.
– Готов.
– Атакуй.
Я атаковал. Не сильно, проверяя ее защиту. Она отвела мои удары, не блокируя. Что-то было загадочное, интересное в ее движениях. Я пробовал еще и еще, раз за разом наблюдая, как она двигается, с какой грацией. Знающий и любящий это дело человек меня поймет – это было красиво!
– Не бойся, не рассыплюсь! – усмехнулась сеньора, подбадривая меня.