Не выпуская ее руки, Доменик свободной рукой подтянул с изголовья подушку и подложил ей под голову. Ее губы тронула легкая благодарная улыбка, и она, утомленно прикрыв глаза, расслабленно замерла. Отпустив кисть ее руки, он повернулся и, расшнуровав, стянул с нее тяжелые армейские ботинки и поставил рядом с кроватью.
- Устала? Может, поспишь?
Улыбка ее стала шире.
- Заманчивое предложение... не откажусь, я и правда устала... - она грациозно потянулась, потом ловким движением левой руки вытащила шпильки из прически, и ее длинные русые волосы шелковой волной рассыпались по подушке.
- Давай уберу, - Доменик протянул руку, намереваясь забрать шпильки.
- Это оружие, в них яд, - она едва заметно повела головой.
- Я аккуратно. Или ты не доверяешь мне?
- Доверяю... - осторожным движением она вложила в его подставленную ладонь шесть длинных шпилек с шестиконечными звездочками на основании.
Доменик поднялся и переложил их в небольшую вазочку для фруктов, стоящую на столе, затем достал из шкафа большой пушистый плед и, вернувшись к кровати, укрыл Элеонору.
- Спи, я буду рядом. Никто не потревожит твой покой, - тихо выдохнул ей в ухо.
- Благодарю, - прошептала она и, не открывая глаз, коснулась кончиками пальцев его щеки.
Он перехватил ее руку, вновь прижался к ней губами, после чего осторожно опустил и, поправив плед, вернулся к креслу, в котором сидел раньше. Некоторое время сидел, уткнув лицо в ладони опертых о колени рук, потом поднял глаза на Элеонору.
Она словно котенок, свернувшись клубочком под пледом, мирно спала. От всего ее облика веяло такой домашностью и спокойствием, что на него разом нахлынули воспоминания и в груди тоскливо защемило.
Ну почему все женщины, которых он любит, постоянно уходят? Даже дочь, которая из-за болезни и отсутствия возможности двигаться самостоятельно была вроде бы обречена всю жизнь провести подле него, и та умудрилась его оставить...
Почему он опять должен возвращаться в пустой и холодный дом, где его не ждут? Чем он так прогневал небеса, что их посланница, отобрав последнее, что у него было, не хочет утешить, а лишь еще больше рвет его и без того израненное сердце... Сразу вспомнилось, как он впервые увидел Элеонору.
У него тогда сорвалась инспекционная поездка, и он спешил домой в надежде порадовать дочь столь ранним возвращением. Когда же вошел к ней в комнату, увидел, что Вики держит на руках абсолютно незнакомая женщина. Не задумываясь, моментально выхватил пистолет и сбросил предохранитель. От выстрела его удержал упреждающий окрик женщины: "Выстрелишь, я ее уроню".
После чего она осторожно усадила Вики на кровать и только начала подниматься, как его дочь вцепилась в нее с воплем: "Не уходи! Он ничего плохого тебе не сделает! Он очень хороший! Я умоляю тебя, не уходи!", а потом обернулась к нему: "Папочка, убери пистолет, Эля очень хорошая! Не стреляй!". Доменик тогда ясно осознавал, что делает глупость, но тем не менее, убрал пистолет и тихо спросил:
- Что Вы хотите от меня?
Женщина удивленно вскинула брови:
- От Вас? Абсолютно ничего.
- Тогда зачем Вы здесь?
- Чтобы помочь Вашей дочери.
- Вы врач?
- Нет.
- Социальный работник? - начал перебирать все возможные варианты Доменик, внутренне недоумевая, как женщина прошла мимо нескольких постов охраны и почему ему не доложили об этом.
- Нет, - она качнула головой.
- Она мой друг. Понимаешь? - вмешалась в разговор Вики, все еще крепко держа за руку незваную гостью. - Не обижай ее!
- И не собирался, - усмехнулся Доменик. - Мне просто любопытно, кто твоя подруга и как здесь оказалась. И почему, прежде чем знакомиться с тобой, она не познакомилась со мной и не спросила моего разрешения, перед тем как прийти к нам в гости, - он перевел взгляд на женщину: - Так как Вы здесь оказались?
- Какая разница: как? Главное, что я пришла и намерена забрать Вашу дочь.
- Что?!! - Доменик вновь выхватил пистолет.
- Нет, папа!!! - голос Вики сорвался на визг, а из глаз потекли слезы.
- Успокойся! - женщина обернулась к ней и легонько тряхнула за плечо. - Ты же знаешь, что меня нельзя убить.
- Я не хочу, чтобы вы стали врагами! Не хочу! Так не должно быть! Это неправильно!
- Я обещаю тебе, мы не станем врагами. Я поговорю с твоим папой, и если он тебя не отпустит, просто уйду и все... Главное успокойся и не плачь.
- Я боюсь... и я не хочу, чтобы ты уходила... и еще... еще... я хочу, в то место, о котором ты мне рассказывала... - всхлипывая, проговорила Вики, все еще крепко держа незнакомку за руку.
- Вики, прекрати истерику! Сейчас же! - с металлом в голосе произнес Доменик и шагнул к кровати дочери, одновременно вновь убирая пистолет. - Я не собираюсь причинять твоей подруге никакого вреда, мне лишь надо поговорить с ней. Отпусти ее, пожалуйста. Мы поговорим, и потом она вновь вернется к тебе.
- Хорошо, - дочурка, осев на кровати и испуганно сжавшись, тут же разжала руки.
Она вообще всегда была на редкость покладистой и спокойной девочкой, поэтому ее истерика очень удивила Доменика.
- Все будет хорошо, - он ободряюще улыбнулся ей и, повернувшись к незнакомке, сделал приглашающий жест в сторону двери: - Пойдемте в мой кабинет, поговорим.
Та кивнула и направилась к двери, а Вики тем временем просительно тронула его руку и, когда он к ней повернулся, едва слышно прошептала: - Она ангел, пап, не прогоняй ее, пожалуйста.
Тогда он не поверил дочери, но разговор с Элеонорой и ее неординарные способности быстро убедили его, в том, что перед ним не обычная земная женщина. А уж когда она, подхватив его малышку, шагнула из окна, и он, метнувшись следом, отчетливо разглядел в мутном мареве два огромных распростертых крыла за ее спиной, последние сомненья у него отпали. Судьба действительно свела его с посланницей небес.
Доменик судорожно вздохнул, потом в раздражении потряс головой. Что-то он расслабился. Наверное, алкоголь дает о себе знать. Вместо того, чтобы радоваться тому, что ближайшее время Элеонора будет с ним, впал в уныние и хандру. Его небесная гостья снова подле и нуждается в нем, а он вместо того, чтобы наслаждаться каждым мгновением ее присутствия, печалится о том, что это вновь ненадолго и ей предстоит уйти. На редкость деструктивное поведение. Да, права она, надо завязывать с выпивкой, мерзко, когда не можешь полностью владеть своими чувствами.
***
На рассвете Элька в сопровождении Криса, подъехав на штабном джипе к 21 блоку сорок третьей зоны Восточного округа, вошла в пропускной пункт охраняемой зоны.
На руках у нее была бумага, подписанная Домеником, о задержке этапируемой группы, которую готовили для пересылки на урановый рудник, и предписание разрешающее ей личный осмотр всех пересыльных и отбор из них любого количества для проведения над ними секретных экспериментов.
Вызванный охранниками комендант блока долго читал бумаги, потом тяжело вздохнув, пробормотал: - Вот что ни день, то новые заморочки, - затем поднял глаза на Эльку: - Когда хотите осмотреть этапируемых?
Этот хмурый высокий майор, одетый в потрепанную гимнастерку и в наброшенный на плечи китель вызвал у нее опасения.
Решив предупредить его возможное противодействие, недобро нахмурилась, и в ее глазах полыхнул мрачный огонь. После чего без всякого предупреждения она с размаха ударила его кулаком в челюсть. Комендант, явно не ожидавший от нее такого, еле удержался на ногах. Китель упал с его плеч.
Схватившись одной рукой за подбородок, он, пошатываясь, ошалело уставился на нее, после чего нагнулся, поднимая китель другой рукой, и хрипло осведомился: - В чем дело? Вы что себе позволяете?