— В машину! — прошипел спутник Бертрана. — Быстрее! Быстрее, ротцназе!
Оказавшись в машине, Мюллер бросил водителю несколько крупных купюр.
— В аэропорт Орли! — приказал он.
Водитель такси, немало изумленный произошедшим, но, тем не менее, не потерявший своих профессиональных навыков, стремительно рванул с места.
— Апаши? — спросил он, с уважением поглядывая на вороненый пистолет в руках клиента. — Не волнуйтесь, мсье, я знаю город, как пять своих пальцев. Мы оторвемся от негодяев, не будь я Гастон Крилье.
Таксист не соврал, когда они высаживались из машины в аэропорту, вокруг не было даже намеков на таинственных преследователей.
До рейса на Буэнос-Айрес оставалось около получаса, поэтому господин Мюллер бесцеремонно поволок Бертрана через таможенные и пограничные посты, размахивая документами и пачкой денег. Неизвестно, что больше оказало воздействия на таможенников и жандармов, но вскоре они уже бежали к самолету. Впрочем, Бертран даже нашел время, чтобы купить в киоске, расположенном на их пути, пачку газет и журналов, чтобы не скучать во время перелета.
Они еще приходили в себя, когда самолет начал разбег, чтобы покинуть негостеприимную французскую землю.
— Это Кардинал, — прошептал господин Миллер, неподвижным взглядом уставившись в затылок впереди сидящего пассажира. — Несомненно, это Кардинал. Но как он узнал?
Лезть к нему с расспросами Бертран не стал. Он был слишком напуган, чтобы проявлять любопытство. Прежние подозрения вновь ожили. Оказывается, путешествие не только обещало радужные перспективы, оно могло оказаться смертельно опасным! Об этом господин Мюллер не говорил.
Чтобы успокоиться, Бертран уткнулся в газету.
Но и тут его ожидали сюрпризы.
На первой полосе бульварной газетки огромными буквами сообщалось о криминальной сенсации. Французский язык Бертран знал достаточно хорошо, у них в школе при сиротском доме был неплохой преподаватель французского, да и работа кельнером способствовала обретению необходимых разговорных навыков.
«Убийство проститутки на Пляс Пигаль, — сообщала газета. — Неизвестный маньяк убил Натали Молинье. Перед тем, как убить женщину, он отрезал ей груди и пришил их на живот. Полиция разводит руками! Полицейский инспектор Бержье расписывается в своем бессилии!»
В центре страницы была помещена фотография проститутки неглиже. Судя по этой фотографии, при жизни Натали Молинье была миленьким созданием. Стройная блондиночка с довольно аппетитными формами. Так уж это было или не так, но Бертрану показалась, что и эта девица чем-то неуловимо напоминает Марику Рёкк в период ее кинематографического расцвета.
АРГЕНТИНА, ПОЕЗД НА САЛЬТУ,
12 июня 1953 года
Буэнос-Айрес Бертрана Гюльзенхирна разочаровал.
Город, конечно, был неплохой — с узкими, но чистыми улочками, множеством магазинов, но как успел разглядеть Бертран, на всем лежала незримая, но явственная атмосфера порока. Не зря же этот город называли Парижем Южной Америки. Но слишком много в нем было гужевого транспорта. Не красили его ни вид устья Ла-Платы, ни малоинтересные окрестности. Женщин на улицах хватало, одеты они были прекрасно и следовали в этом французской моде. Однако по глазам их было видно, что, получив достойное предложение, они с не меньшей охотой разоблачились бы. Бертран от города особого впечатления не получил, в памяти только и остались черноволосые и кареглазые красотки. Возможно, причиной тому была спешка, с которой они пересекли город. Возможно, этот город следовало изучать, по-испански не спеша, посещая небольшие уютные пульхерии, в которых подавались национальные блюда и раздольно пили вино, лениво ссорились и незатейливо дрались на ножах, не смотря на всю неугомонность энергичной аргентинской полиции. Натуры восторженные и романтические после посещения Буэнос-Айреса, несомненно бы, взахлеб рассказывали истории, в которых испанская страсть смешивалась с негритянской меланхолией и стоическим индейским терпением. Но Бертрану ничего подобного увидеть не удалось. В его памяти Буэнос-Айрес остался ленивым пыльным городом, по улицам которого стремительно таскал его господин Мюллер, посещая таинственные адреса и ведя загадочные разговоры, которые вызывали в Бертране скуку и нетерпеливое раздражение.
Поэтому он с облегчением воспринял момент, когда они сели на поезд, идущий в Сальту. Некоторое время господин Мюллер дотошно расспрашивал Бертрана, не заметил ли тот при посадке чего-нибудь подозрительного, но поскольку Бертран ничего подозрительного не заметил, его спутник несколько успокоился. Но тут неожиданно выяснилось, что один из чемоданов, в котором находились рубашки Бертрана, исчез.