– Ну и как оно копаться в чужих вещах?! – внезапно раздался у него за спиной звенящий голос мальчишки.
Майк дернулся от неожиданности, а в его лицо будто плеснули кипятком.
– Прости.
Он обернулся, желая поскорее все объяснить, и чуть не подавился словами от пробравшего его озноба. Что-то было во взгляде Юл-чи совсем недетское, словно вместо него на Майка сейчас смотрел кто-то другой, абсолютно чужой и незнакомый.
Но стоило только Майку моргнуть, как он снова увидел все того же капризно поджавшего губы мальчишку, который явно собирался закатить истерику. О, нет! И Майк моментально представил, как Юл-чи сейчас перебудит весь этаж.
– Прости, я действительно не специально, – поспешно пробормотал он, и пока буря не разразилась, ретировался из комнаты.
Ох, как это он умудрился так опозориться? Ну что теперь подумает о нем Юл-чи? А если завтра про это ночное приключение он расскажет еще и Бет? Нет! Только не это! И Майку захотелось побиться головой о стену. Ну почему с ним вечно случаются всякие неприятности?!
Роб
Он не спал почти всю ночь, ведь стоило ему только закрыть глаза и труп убийцы в его воображении тут же каким-то непостижимым образом оживал. Временами ему даже казалось, что он снова ощущает на шее прикосновения его холодных пальцев, и тогда Роб тихо вздрагивал, а потом долго пялился в темноту, пытаясь рассмотреть в углу камеры хоть какие-то детали. Открыты ли глаза у покойника? А может он сейчас издевательски скалится в мертвой улыбке? Или его крючковатые пальцы тянутся к нему словно щупальца из темноты? Зато сосед Роба никакими сантиментами явно не страдал и знай себе спокойно похрапывал, словно рядом и не было мертвеца. Утром он тоже не проявил никакого беспокойства. Едва взглянув на труп, он лишь в задумчивости поскреб щетину на подбородке, потом посмотрел на Роба и нахмурился.
– Малец, а у тебя случаем никакой хвори нет? – выдал он неожиданно.
Роб заверил его, что вполне здоров.
– Дык, чего тогда бледный такой? Хуже мертвяка!
Ну и что ему ответить? Как объяснить человеку, полностью лишенному воображения, почему он не спал всю ночь, а теперь выглядит не лучше покойника?
– Как думаешь, нас накажут за убийство? – вместо этого спросил Роб.
– Энтого, что ли? – фыркнул здоровяк, кивая на труп. – Да местным только на руку, если кого пришьют в камере. Им же меньше потом работы!
И действительно чуть позже стражники, ворча и ругаясь, выволокли мертвеца из камеры, а их даже не спросили о происшедшем.
С одной стороны, Роба сильно возмутило такое пренебрежительное отношение к человеческой жизни, но, с другой, – ему совершенно не хотелось никаких новых допросов и разбирательств. В конце концов этот тип сам выбрал свою судьбу, когда напал. И Робу тогда крупно повезло, что ему помог здоровяк. А ведь легко могло бы случиться и так, что это его тело со стеклянно вытаращенными в потолок глазами протащили бы по гнилой соломе. Он невольно поежился, настолько картина, нарисованная воображением, показалась ему реалистичной. Нет, нет! И Роб замотал головой. Он жив, а этот гад пусть теперь сам кормит червей!
Постепенно Робин немного успокоился и даже попытался проанализировать ситуацию, в которой оказался. Жаль, правда, что он не знал слишком многих фактов, чтобы сделать хоть какие-нибудь выводы. Случайно ли это нападение? Или история в лесу и тюремной камере – лишь звенья одной цепи? Но кто и почему мог захотеть не просто досадить чужакам, а пожелать им смерти? И сколько бы раз Роб не задавал себе этот вопрос, однако ответить на него все равно не мог. Оставалось лишь надеяться, что он и его друзья докопаются до сути прежде, чем их все-таки убьют.
Весь оставшийся день Робин так и провел в бесплодных размышлениях, а ближе к вечеру за ним явился стражник и вновь повел на допрос.
На этот раз Роб уже не ждал, что правда восторжествует и его отпустят. Он с горечью вспоминал те свои прошлые надежды, которые лелеял в кабинете эйкура. И если раньше в нем в основном боролись страх и вера в лучшее, то теперь, похоже, осталось лишь первое чувство. Оно змеиными кольцами так сильно сдавливало его сердце, что Робу даже было трудно дышать.
И вот все вновь повторилось: все та же знакомая комната, одинокий стул, вежливый до зубного скрежета эйкур. А дальше оставалось лишь дождаться вопросов, на которые Роб по-прежнему не знал ответов.