– Это крысиные бега! – неожиданно над самым ухом прозвучал голос Цзин-суна.
И Майку захотелось хорошенько стукнуть этого идиота. Неужели он думает, что сейчас их интересуют какие-то местные развлечения? Но наемник шел напролом, и Майку ничего другого не оставалось, как следовать за ним. Так он и оказался у небольшого возвышения, внутри которого, огороженный со всех сторон старой ржавой решеткой, находился самый настоящий лабиринт. А по нему неслись серые мохнатые зверьки с длинными ушами. На крыс они, конечно же, походили мало, скорее на кроликов. Хм, наверное, снова издержки неправильного перевода.
Все животные бежали к цели в самом конце пути, а их владельцы время от времени еще и подстегивали отстающих тонкими плетями. Вот шерсть одного из животных окрасилась каплями крови. Хозяин явно не рассчитал силу, и оно от дикой боли понеслось еще быстрее, уже не разбирая дороги. А Майк смотрел на бедных зверьков, и ему в тот момент словно душу выворачивало наизнанку. Почему-то их боль ощущалась так ясно и четко, словно он сам чувствовал ее.
– Эй, ты чего?! – и Джер дернул его за рукав.
– Все в порядке, – едва выговорил Майк, хотя, трицератопс его раздери, это было совершенно не так.
Ну и забава! Под стать этому ненормальному миру! И Майк почувствовал дикую волну ненависти ко всей этой бездушной рокочущей словно морской прибой толпе.
– Ш-ш-ш, приятель, мне и самому здесь не по себе, – неожиданно признался Джер. – Только я не думаю, что Цзин-сун привел нас за тем, чтобы поглазеть на эти бега.
Майк так и не успел ответить, что на самом деле думает по этому поводу, как наемник снова к ним обернулся:
– А вот и тот, из-за которого мы сюда и пришли, – стараясь перекричать толпу, проговорил он.
Майк посмотрел, куда показал Цзин-сун, и увидел невысокого толстяка. Его лицо лоснилось от пота, глаза горели, а отвисшие щеки тряслись в такт каждому его движению.
Неожиданно толпа вокруг взревела. Майк невольно снова взглянул на лабиринт и увидел «кролика», который на финише вгрызся зубами в кусок мяса. Хм, выходит, живности этой планеты действительно совсем не подходят никакие земные стандарты.
Толпа в очередной раз взревела: это второй зверек достиг цели и сцепился с первым победителем. Дальше Майк не смог смотреть, как милые пушистые животные раздирают друг друга на части. Чтобы окончательно не сорваться, он попытался сосредоточиться на толстяке. Интересно, и чем он может им помочь? Ведь ни на стражника, ни на воина из клана он совсем не похож! Неожиданно Майк заметил, как внешний вид толстяка резко изменился: его лицо вдруг вытянулось, взгляд потух, а плечи сгорбились.
– Все, теперь пора! – проговорил наемник и, снова расталкивая недовольную толпу, направился к незнакомцу.
Майк не слышал, что именно Цзин-сун прошептал ему на ухо, но лицо толстяка озарилось будто какой-то надеждой, и он активно закивал головой. Наемник победно усмехнулся, и Майк увидел, как мешочек с монетами, который принадлежал Джеру, перекочевал в карман незнакомца. Хм, интересно и что это означает?
К сожалению, Цзин-сун отказался отвечать на их вопросы и хранил молчание до тех самых пор, пока они не вышли на улицу.
Ух, какой свежий чистый воздух! Майк вдохнул полной грудью и его немного отпустило. Ну теперь можно послушать и наемника.
– Рассказывай! – словно прочитав его мысли, почти приказал Джер.
– Боджинг поставляет в городскую тюрьму продукты, – без долгих предисловий проговорил наемник. – И мы с ним при обычных обстоятельствах вряд ли бы договорились о помощи за сто золотых. Но я знаю, что он любит Крысиные бега. Поэтому нужно было только дождаться, когда его ставка проиграет, и вовремя предложить деньги. Он будет ждать вас ближе к ужину, поэтому за оставшееся время приготовьтесь к отъезду.
Джер кивнул, и они направились к торговым лавкам. Там, благодаря советам Цзин-суна, им удалось довольно быстро купить провиант, одежду и прочие мелочи, которые могли понадобиться в пути.
– Я погружу все это в повозку и буду ждать вас за городом, – предложил наемник.
Затем он объяснил, как найти толстяка.
– Надеюсь, у вас все получиться, и я не вернусь с вашими же вещами, – на прощанье проговорил он.