Все элементали были серьёзны и напряжены. И тоже таяли. Слишком быстро. Гораздо быстрее, чем хотелось бы. Вот тонкой дымкой растёкся воздушный элементаль, вот лёгким пеплом осыпался огненный … а коробка ещё в дереве! И я не смогу её вырубить из проклятого бука, просто не успею! Пока я спущусь за топором или ещё чем-то режущим, пока я объясню, что мне надо … И меня накроет откатом. Нет, или сейчас, или никогда! Давай, водяной, давай, милый!
Истоньшился и исчез земляной элементаль, водяной еле виден в затухающем розовом свете сквозь толщу дерева … Я ухватил за край коробки и рванул, что было сил. Одновременно с тем, как исчез водяной элементаль и погас розовый фонарик. Коробка с треском оторвалась. Край коробки так и остался под корой, но всё же сама коробка была у меня в руках.
А я … Зачем я мучаю своих друзей? Они без меня счастливы. Они нашли друг друга. У них любовь! А я постоянно подвергаю их жизнь риску. Они должны были бы проклинать меня. А может … проклинают? Пусть не вслух, пусть втайне от себя самого? Они чистые, светлые, не то, что я. Они, наверняка, гонят от себя эти мысли. Но, в глубине души, они меня проклинают! Нет, моя смерть – это лучший выход! Да, это прекрасное решение! Где кинжал? Я проткну себе сердце! Ах, да, когда Гай меня привязывал, он подозрительно посмотрел на меня и снял кинжал с моего пояса, сказав, что тот мешает сделать хорошую верёвочную петлю. Петля! Верёвочная петля! Надо немного подтянуться и из ослабевшей верёвки сделать петлю! Пробуем … Блин, не выходит! С началом «отката» я сильно ослаб, и мне трудно подтянуться. А, когда это получается, ослабевшая верёвка опять натягивается! Ребята выбирают слабину. Как же мне им сказать, чтобы подождали тянуть? Они мне что-то кричат? Плевать! Пусть кричат что хотят, мне нужно рассчитаться с жизнью. Перерезать верёвку? Эх, кинжала нет! Перегрызть? А что, это идея! Я почти посередине дерева, это метров двадцать пять. Упасть с такой высоты на твёрдые корни – это почти наверняка сдохнуть! И я принялся грызть и перетирать зубами верёвочные волокна. Рыча от злобы к самому себе. Иногда в глазах темнело, но когда наступало просветление, я опять впивался зубами в подлую верёвку. А в очередное просветление обнаружил себя связанным, с кляпом во рту. И заплакал от бессилия.
Утро наступило хмурое. Обычно мы выбираем для стоянок опушки леса. По разным причинам. Например потому, что хищные звери обычно прячутся в глубине леса и не жалуют его окраины. А ещё потому, что в глубине леса постоянная тень, а на опушке виден рассвет. И это завораживающее зрелище!
Сегодня рассвета я не увидел. Хотя проснулся, как обычно, очень рано. Надо мной смыкали гигантские кроны величественные деревья, не пропуская солнечных лучей. Было сумрачно и мерзко пахло. Ах, да! Мы всё ещё на острове Такарелла! Рядом с болотом! Фу! Какая гадость! И ни птиц, ни зверей, ни насекомых, ни чириканья, ни стрекотанья.
Я протяжно замычал и тут же в поле моего зрения показалось озабоченное лицо Гая.
- Ты как?! – тревожно спросил он, вглядываясь в мои зрачки.
Я опять замычал.
- Ах, да! – спохватился Гай, вытаскивая кляп из моего рта, – Ты в норме, Лёха?
- В лучшем виде! – бодро заверил я его, – Готов к подвигам! Развязывай!
- А вид у тебя … не очень! – признался Гай, но всё же принялся за узелки, хотя и с опаской, – Как же ты … эх!
- Что «эх»? – не понял я, – Что не так? Рассказывай!
- Что тут рассказывать? – отвёл глаза мальчишка, – Если бы ты коробку не уронил, мы бы ничего и не заподозрили! А тут коробка подает, а ты молчишь, на крики не отвечаешь. Мы решили тебя спускать. Спускаем. Ты опять молчишь, только извиваешься весь. Опустили тебя на самую землю. Велль подошла к тебе с ножом, чтобы узлы на верёвке разрезать, а ты …
- Что?! – похолодел я.
- Ты закричал: «Я так и знал, что вы о моей смерти мечтаете! Правильно! Я сам!». Велль растерялась. А ты выхватил у неё нож и попытался зарезаться. Хорошо, что она быстро опомнилась и принялась отбирать у тебя нож. А ты стал отбиваться …
- И чем всё кончилось?..
- Тут подсочил я. Дал тебе подножку и связал, – Гай опустил взгляд, – Но ты успел, когда ножом размахивал, зацепить Велль по предплечью.
У меня волосы зашевелились. Я ранил эльфийку? Насколько сильно?
- Ты не переживай, – заторопился Гай, – Я её перевязал, порез не сильный, она на тебя зла не держит, она понимает, что ты был не в себе …
Я молча рванул остатки верёвок, срывая их с себя, и огляделся. Эльфийка, бледная, сидела у костра с перевязанной рукой и напряжённо следила за мной взглядом. Я шагнул к ней и присел на колено. Девушка непроизвольно вздрогнула и дёрнулась. Я печально вздохнул. Сколько же времени потребуется, чтобы она опять мне стала доверять, как раньше? Ох, боюсь, никогда она, как раньше, доверять уже не будет.